Мы уже говорили о "тайной" версии Евангелия  от  Марка,  которая  почиталась
некоторыми христианами  в  Александрии.  Именно  эта  "секретность"  и  дала
основание Иринею, автору книги "Против ересей", назвать сочинения  гностиков
апокрифами; а так как он полемизировал с гностиками, то  их  сочинения  были
для него не только тайными, но  и  подложными.  Такое  же  словоупотребление
(тайные - подложные)  встречается  у  Тертуллиана,  христианского  философа,
жившего на рубеже II и III вв. После установления состава канонических  книг
ко всем не включенным в  канон  сочинениям,  написанным  от  имени  учеников
Иисуса, стало применяться название "апокрифы", хотя многие из них никогда не
были тайными, а почитались открыто в отдельных христианских  общинах.  Отбор
"священных" книг,  разделение  их  на  канонические  и  апокрифические  было
длительным и сложным процессом.

                     Первые записи христианского учения

     Когда первые, еще очень малочисленные христианские группы  появились  в
городах Римской империи (сначала в Палестине, а затем в  соседних  восточных
провинциях), они меньше всего думали о записи своего учения. Да и  учения  в
точном  смысле  слова  еще  не  было.  Бродячие  христианские   проповедники
рассказывали о  помазаннике  божием  Иисусе,  распятом  и  воскресшем.  Одни
говорили, что слышали об Иисусе от очевидцев и его учеников,  другие  -  что
слышали от тех, кто слышал очевидцев. Так складывалась  устная  христианская
традиция.
     Примерно около  полувека  христианство  распространялось  прежде  всего
благодаря  устным   проповедям   и   рассказам.   Само   слово   "евангелие"
(благовестие) не имело первоначально в представлении христиан специфического
значения  писаного   произведения.   Существование   устного   "благовестия"
отразилось и в первых  христианских  сочинениях,  в  частности  в  посланиях
Павла. В послании к галатам автор упрекает христиан Галатии в том,  что  они
перешли  к  "иному  благовествованию"  (в  греческом  тексте  -  евангелию),
"которое, впрочем, не иное, а только есть люди,  смущающие  вас  и  желающие
превратить   благовествование   Христово   (т.   е.   превратно   излагающие
"благовестие".  -  И.  С.)".  Автор  послания  предает  проклятию  тех,  кто
"благовествует"  иначе,  чем  он,  и  добавляет:   "Евангелие,   которое   я
благовествовал, не есть человеческое" (1:6-7,11). Сходное  словоупотребление
встречается во втором послании к коринфянам (11:4): "...если бы кто,  придя,
начал проповедовать... иное благовестие (евангелие. - И. С.)..." В  послании
к римлянам сказано: "В день, когда, по  благовествованию  моему,  бог  будет
судить тайные дела человеков..." (2:16).
     Ясно  видно,  что  для  автора  посланий  евангелие   не   писание,   а
проповедуемое странствующими пророками "благовестив" о Христе и его  миссии.
Из посланий следует также, что содержание таких  благовестий-евангелий  было
различным у разных проповедников.
     Само слово  "евангелие",  которое  кажется  специфически  христианским,
могло  прийти  в  христианство  из  языческого  окружения:  греческое  слово
"евангелие" употреблялось при прославлении римских императоров. В надписях I
в. до н. э., обнаруженных в  двух  малоазийских  городах,  император  Август
назван спасителем (сотером); там сказано, что рождение бога (т. е.  Августа)
стало началом "благовестий" (евангелий), связанных с ним.
     Христиане не признавали культов, официальных и  неофициальных,  которые
существовали в Римской империи, противопоставляя им свою веру в иного  бога.
Они поклонялись не властителю, а  плотнику,  не  восседающему  на  троне,  а
распятому на кресте, как раб и преступник... Подробнее о сущности  верований
первых христиан и их отношении к обществу мы скажем дальше. Здесь  же  нужно
отметить одно: противопоставляя себя миру язычников, отмежевываясь от  него,
христиане оперировали его представлениями, его  терминологией,  мыслили,  по
существу, в тех же  понятиях,  только  "переворачивая"  и  переоценивая  их.
Например, спасителем мира в официальных надписях  называли  императора,  для
христиан им стал Иисус, а вместо евангелий о событиях из жизни  Августа  для
христиан стал евангелием указанный их мессией путь к  спасению.  "Возвещали"
евангелие странствующие пророки и апостолы, о  которых  говорится  в  Дидахе
(Учении двенадцати апостолов) - руководстве по внутренней жизни христианских
общин, написанном в начале II в.  Как  правило,  такие  пророки  и  апостолы
проводили в каждой общине два дня, а затем шли дальше, взяв хлеба на дорогу.
Они продолжали ходить и проповедовать и когда появились первые  писания.  Мы
знаем,  что  некоторые  христиане  предпочитали  устную  традицию   традиции
записанной. Евсевий в "Церковной истории"  приводит  слова  писателя  Папия,
жившего в первой половине II в., который  собирал  именно  устные  предания:
"... если мне случалось встречать кого-либо, обращавшегося со старцами, то я
заботливо расспрашивал об учении старцев, например что говорил Андрей, что -
Петр, что - Филипп, что - Фома или  Иаков...  Ибо  я  полагал,  что  книжные
сведения не столько принесут мне пользы, сколько живой  и  более  внедряющий
голос".
     Длительное  господство  устной  традиции  объясняется  и  особенностями
самого христианского учения,  и  общественной  психологией  всей  окружающей
христиан среды. Для первых последователей христианства "священным  писанием"
были только книги иудейской Библии - Ветхого завета. В проповедях  христиане
неизменно ссылались на авторитет библейских книг, в особенности на авторитет
пророчеств. Эти ссылки  затем  были  включены  и  в  евангелия:  там  часто,
например, встречается выражение "да сбудется реченное  через  пророков"  при