а, обиженного  несколькими  негодяями.  Судей,  17.
Достаточно хоть немного знать историю церкви, чтобы без  труда заметить, что
христианское   духовенство   неизменно   следовало   по  стопам   иудейского
духовенства.    Римский    папа,    являющийся    первосвященником    самого
распространенного,  одно время единственного христианского толка, сотни  раз
вооружал   народы,   "чтобы  отомстить  за   обиду,  нанесенную  какому-либо
незаметному  члену  духовенства.  Справедливое  наказание  священника  часто
приводило  к тому, что  кровь лилась рекою и шатались  империи. Христианские
священники  всегда присваивали  себе  право  безнаказанно вносить раздоры  в
общество  и  внушали  набожным  народам, что небо  интересуется их спорами и
желает, чтобы за его слуг мстили без меры.
     Как  ни  были глупы и суеверны евреи, они все  же  тяготились  тиранией
первосвященника. Самуил сумел ловко использовать настроение сограждан. Когда
погиб воспитавший его первосвященник Илий и его два сына, которым он передал
бразды  правления,  наш  пророк  стал  судьей,  или,  вернее, неограниченным
властелином Израиля. Уже при жизни Илия он  сумел прославиться сновидениями,
откровениями и предсказаниями.  До преклонного возраста  он правил Израилем,
затем отдал евреев во  власть своих двух  сыновей, до  того злоупотреблявших
своим  положением,  что раздраженный народ потребовал  от Самуила  дать  ему
царя.  Пророк,   несомненно  не  желавший  мириться  с  тем,  чтобы   власть
ускользнула из его рук, тщетно противился требованию евреев. Они настаивали,
и гадатель, вынужденный уступить, остановил свой выбор на Сауле, надеясь при
нем  продолжать  царствовать.  Он поэтому  помазал  его на  царство Израиля.
Первая книга Царств, 1-16.
     Однако наш боговидец  ошибся  в  расчете. Саул хотел царствовать  сам и
навлек таким образом  на  себя гнев  господа или, вернее, его  пророка. Чтоб
наказать  Саула  за  неповиновение  господу  и  отомстить  ему, Самуил искал
всевозможные средства ему повредить, старался погубить  все его предприятия,
полезные  для  народа,  подвергал  его  опасности  потерпеть   поражение  от
неприятелей и, наконец,  по  собственному почину тайком помазал  на  царство
нового  царя и  создал в лице Давида опасного  соперника  своему  господину.
Впрочем,  этому узурпатору  удалось овладеть  царством  только  после смерти
Саула, против которого этому  человеку божьему пришлось тайно интриговать до
конца его дней.
     Словом,  в  лице  святого пророка  Самуила мы видим  мошенника, который
узурпировал верховную власть  над  своим  народом и,  отчасти  ее лишившись,
никогда не мог  переварить  недостатка  покорности ему, которую проявлял его
законный  правитель. Если  поинтересоваться, чем  этот  правитель не  угодил
пророку, то "священное" писание нам  сообщает, что все дело  в том, что Саул
вопреки  распоряжению  даровал  жизнь побежденному им и  взятому в плен царю
Агагу.  Самуил,  обуреваемый  истинно  еврейской  жестокостью,  велел  убить
несчастного царя,  а Саул, более  гуманный,  чем пророк, хотел сохранить ему
жизнь.  Но  человек  божий при  поддержке  жестокого и суеверного народа сам
взялся быть  исполнителем приговора над несчастным царем и "рассек его перед
господом",  а  Саулу  грозил  гневом  божиим  за  отказ  обагрить свои  руки
предписанным ему гнусным  убийством.  Таким  образом,  похвальный человечный
поступок был  причиной того, что "дух божий отошел от Саула", ставшего с тех
пор объектом божьего гнева и ненависти пророка.
     Во   всей   истории  Израиля  мы   видим,  что  во  всех   пророках   и
боговдохновенных личностях  господствует тот  же дух ярости. Мы найдем среди
них  лишь  мятежных  проповедников,  вечно  занятых  возбуждением  фанатизма
народов против чужих культов, против государей, не потакающих их безумствам.
Словом, пророки - настоящие  фурии, которые постоянно заняты тем, что вносят
всюду расстройство, сеют раздоры и терзают еврейский  народ,  который  они в
конце концов совсем погубили.
     В самом  деле,  если  проследить  летописи  этого суеверного народа, мы
увидим, что  жрецы и  боговидцы постоянно имели заметное влияние  на  него и
пользовались  властью,  превосходящей  власть царей. Правителям  приходилось
смиряться перед волею всякого  пророка, заявлявшего, что у него были видения
или беседы с богом. Пророк гораздо больше импонирует толпе, чем самый мудрый
государь. У невежественного и набожного народа власть духовная всегда затмит
власть  светскую. Монарх  может  царствовать  спокойно, лишь  превращаясь  в
исполнителя воли духовенства, всегда  обуреваемого  страстями  честолюбия  и
гордости. Еврейские цари дают нам  поразительные доказательства этой истины.
Их власть всегда колебалась, если она  не соответствовала видам священников.
В таких случаях последние мешали им в управлении, сеяли в народе ненависть к
ним, производили волнения в  государстве, вызывали страшные  перевороты, а в
своих писаниях рисовали их самыми мрачными красками.
     Особенно  ненавистными в глазах господа  и  его пророков  делала  царей
веротерпимость.  Как только  наиболее  рассудительные  из  государей,  чтобы
сделать  страну  более  цветущей,  разрешали  чужеземцам  отправление своего
культа, пророки  сейчас же  яростно  обрушивались против  верховной  власти,
предвещали гибель  народу,  изображали ему его господ как  тиранов,  грозили
божественной  местью, приводили все в смятение. Зато  писание выставляет как
святых тех царей, которые  слепо  подчинялись духовенству и,  воодушевленные
жестоким   усердием,  содействовали  его   бешеной   нетерпимости   или   же
обнаруживали по отношению к нему щедрость.
     Такими именно добродетелями и отличился перед всеми прочими святой царь
Давид,  который  и  сам  был пророком и которого Библия  называет человеком,
особенно угодным богу.
     Хотя  этот царь  за