растущей   нехваткой  рабочей  силы  с  Востока  на  Апеннинский  полуостров
привозили  в  огромном  количестве рабов  и  ремесленников, используя  их на
работе  в городах  и крупных  землевладениях. Этот приток  чуждых этнических
элементов  коренным  образом изменил  облик  Италии. Греческий  язык стал со
временем разговорным  языком широких слоев римского плебса.  Недаром римский
поэт Ювенал (около 60 - около 140)  жаловался  в одной из своих сатир, что в
городе стало невозможно жить.
     Кругом  одни  греки! О  масштабах  этого  процесса  свидетельствует,  в
частности,  то,  что на  надгробиях  рабов  и  вольноотпущенников  археологи
находят  чаще   греческие  имена,  чем  римские.  А  поскольку  христианство
распространялось  главным  образом  именно  среди  этих  слоев общества,  не
удивительно, что  первые  идеологи христианской  церкви  говорили  и  писали
по-гречески. Более  того,  греческий  был  в  ту  эпоху языком  христианской
литургии. Только в четвертом веке св. Иероним (340- 420) перевел Новый завет
на латынь (перевод  этот известен под названием  "Вульгата"), а  более  трех
столетий христиане пользовались греческим текстом Нового завета.

     Папирусы и их значение.

     Разумеется,  ни  одной  подлинной рукописи  текстов  Нового  завета  не
сохранилось.
     Тексты, которыми  мы  располагаем, -  это  копии,  списки. А  поскольку
переписчикам, как  и всем  людям, свойственно  было  ошибаться, то у  ученых
масса трудностей с вылавливанием в евангельских текстах искажений. Причем не
только  случайных,  но  и   намеренных,   так  как   переписчики,   стремясь
пропагандировать собственные доктринальные концепции,  нередко без  зазрения
совести переделывали целые абзацы "священного писания". Пытаясь восстановить
первоначальный  текст  Нового  завета,   очищенный  от  случайных  ошибок  и
переделок,  библеисты занялись филологическим  сопоставлением различных  его
текстовых вариантов.  Долгое  время  материал  для  такого исследования  был
слишком скуден, чтобы можно было установить сколько-нибудь надежный критерий
подлинности. Выход  из тупика наметился лишь благодаря  великим  открытиям в
Египте.  В конце  девятнадцатого  века археология сделала множество находок,
изменивших  наши  представления о древних цивилизациях.  Крупное место среди
них занимают обнаруженные в Египте папирусы с любопытнейшими текстами.
     Впервые папирусы были привезены в Европу уже в первой половине прошлого
столетия, но  лишь  в  конце  века  исследователи оценили  их  значение  для
изучения древней  истории. Оказалось, что  тексты, записанные на пожелтевших
листах,  знакомят  нас с множеством  подробностей повседневной жизни древних
народов, о  которых, как  правило,  молчат историки.  Это  на  первый взгляд
мелкие детали, связанные с будничными радостями и печалями простых людей той
эпохи,   но  они  позволяют  нам   лучше  понять  тогдашние  обычаи,  нравы,
общественные  отношения,  увидеть  частную  жизнь   людей,  благодаря   чему
официальная, так сказать, история обретает живые краски.
     Вернемся, однако,  к  нашей основной теме  и выясним,  что общего имеет
папирология с исследованием Нового завета. Так вот, среди папирусов  найдены
целые  свитки  или  обрывки  с  новозаветными  текстами.  Некоторые  из  них
относятся к третьему и даже ко второму веку  нашей эры, то есть они почти на
два  столетия  старше  текстов,  известных  под названием  "Ватиканского"  и
"Синайского"  кодексов. Если  мы  добавим,  что в  распоряжении  ученых ныне
имеются  для  лингвистического   сравнительного  анализа  буквально   тысячи
фрагментов и  ряд полных  списков Нового завета,  то  станет  ясным огромное
значение  папирусов  для библеистики. История  порой сенсационных открытий в
этой  области  начинается  в середине  девятнадцатого  века, когда  немецкий
ученый  Константин Тишендорф случайно  обнаружил  так  называемый "Синайский
кодекс".  Молодого теолога и библеиста  заинтересовал православный монастырь
на горе Синай, в библиотеке которого,  по слухам, хранились какие-то древние
тексты,  в частности уникальные, никому не  известные библейские  тексты.  И
хотя тамошние монахи не любили гостей, Тишендорф решил попытать счастья. Ему
действительно удалось войти  в доверие  монастырского начальства и завоевать
расположение  обитателей   монастыря.  В  библиотеке,  однако,   он   ничего
интересного не  нашел и  готов был  уже уехать  ни с чем. Но вот чуть  ли не
накануне отъезда, заглянув  в корзину  с выброшенными бумагами, Тишендорф  с
изумлением обнаружил среди не представляющей никакой ценности макулатуры 120
листов с различными фрагментами греческого варианта Библии - "Септуагинты".
     Самые старые листы относились  к четвертому веку. В награду за открытие
Тишендорф  получил на руки  часть  этих  текстов и  опубликовал их  затем  в
Лейпциге.
     Тишендорф  еще дважды предпринимал дальние  путешествия  в монастырь. В
1853 году он вернулся оттуда с пустыми руками, и в  1859 году повторилось бы
то  же самое, если  бы не буквально  анекдотический случай. В день  отъезда,
сложив  вещи  и  ожидая  заказанного  верблюда,  Тишендорф  прогуливался  по
монастырскому саду. Один из монахов  увидел его и  пригласил  зайти к нему в
келью скоротать время за беседой. В келье ученый заметил валявшиеся по углам
пожелтевшие   от  старости  листы  пергамента.  Он  подобрал   их   и  начал
перелистывать,  вначале  мимоходом,  а затем все  внимательнее,  стараясь не
выдать своего растущего  с каждой  минутой изумления. В  руках у  него  были
обширные фрагменты Ветхого  завета и  полный,  очень  древний  текст  Нового
завета,  относящийся,  как   выяснилось  впоследствии,  к  четвертому  веку.
Христиане  уже  в третьем  веке отказались от свитков  и писали на отдельных