языке.
     В  Антиохии  существовала  с  давних  пор  большая  еврейская  колония,
которая, по свидетельству Иосифа Флавия, пользовалась множеством гражданских
привилегий.
     Неудивительно поэтому, что "эллинисты",  бегущие  от  преследований  из
Иерусалима,  искали  прибежища  прежде  всего  в  Антиохии.  Благодаря  этим
беженцам там возникла самая многочисленная и активная, а также самая богатая
- после Иерусалимской -  христианская община. Ведь, как мы знаем  из "Деяний
апостолов",  члены   этой  общины   оказывали  материальную   помощь   своим
иерусалимским собратьям, страдавшим при императоре Клавдии от голода.  Слухи
об антиохийских последователях Иисуса  быстро дошли до  Иерусалима, и Иаков,
должно быть, не слишком доверяя "эллинистам", решил послать туда доверенного
человека для  наблюдения и руководства. Выбор его  пал на уже знакомого  вам
Варнаву.  Это  был в прошлом очень  богатый левит с  острова  Кипр,  который
продал все свое  имущество,  а  вырученные  деньги  отдал апостолам на нужды
общины. В Антиохии Варнава развил бурную деятельность, и  число приверженцев
новой религии быстро увеличивалось.
     Одному  Варнаве все труднее было руководить разросшейся общиной,  и  он
стал  подумывать о  помощнике.  И вот сейчас,  после  этого отступления,  мы
возвращаемся к главному герою нашего  рассказа - Павлу. Оказывается, Варнава
решает претерпеть все  невзгоды трудного пути  в Тарс, чтобы привести оттуда
бывшего агента синедриона, перешедшего много лет назад в христианскую веру.
     Неужели он бы так поступил, если бы Павел сидел в Тарсе тихо, занимаясь
лишь  простыми  житейскими  делами?  Разумеется,  нет.  Должно  быть,  Павел
проповедовал новую религию в своем родном городе, а также  на его тылах -  в
римской провинции Киликии. Причем  проявлял  в этом такую активность,  что о
его  деятельности  стало известно даже  в  Антиохии.  Иначе трудно объяснить
поступок Варнавы. Тут могут спросить, не слишком ли много места мы посвящаем
этому  вроде  бы незначительному вопросу.  Но мы ответим, что нет, напротив.
Полученные  дедуктивным методом  выводы чрезвычайно  важны  для подкрепления
нашего основного тезиса.  Ибо что  мы видим?  Страстный  еврейский патриот и
фарисей  внезапно  переходит в  веру, с которой он  знаком  лишь  постольку,
поскольку беспощадно уничтожал  ее самых ревностных  приверженцев, а тех  из
них,  кто мог бы  ему рассказать подробнее об  Иисусе  и его учении, по всей
вероятности, вообще  в  глаза не видел. Это не  голословное  утверждение,  к
такому  выводу мы пришли после  критического анализа того, что рассказано  в
"Деяниях  апостолов". Напомним,  что там  же  сообщается, что  вскоре  после
своего  обращения  Павел  был  вынужден  бежать  из  Дамаска и  вернуться  в
Иерусалим, где будто бы встретился с Иаковом. И здесь мы вынуждены отметить,
что автор "Деяний апостолов" что-то напутал, ибо его версия не соответствует
тому, что пишет сам Павел в своих посланиях. В послании к галатам (1: 17-18)
он утверждает (а  кому  верить,  как не ему?),  что  из Дамаска отправился в
Аравию и лишь через три года снова приехал в этот сирийский город,  а оттуда
в  Иерусалим. Правда,  во  втором послании  к коринфянам  Павел  упоминает о
бегстве из Дамаска (11: 32), но  как причину указывает вражду  не со стороны
евреев,  а  со стороны  областного правителя,  царя Ареты.  Возможно,  автор
"Деяний  апостолов"  просто  перепутал  хронологию,  а  пресловутое  бегство
действительно  имело место, но  только  после трехлетнего пребывания Павла в
Аравии и по совершенно иной причине. Так или иначе, из  этих  противоречивых
рассказов  ясно  одно: как ни  странно, Павел, свежеиспеченный последователь
Иисуса, не ощущает никакой  потребности связаться с его подлинными учениками
в  Иерусалиме  и  расспросить  их  о  жизни и  учении Учителя.  Он,  правда,
прибывает  в Иерусалим, но лишь через три года, причем, по всей вероятности,
скрываясь от преследований царя Ареты. Да и тогда  он ведет себя не так, как
следовало  ожидать,  проводит  там  всего  пятнадцать  дней  и   встречается
исключительно  с  Петром   и  "братом  господним"  Иаковом,  словно  избегая
остальных  апостолов и членов секты  назореев  (К галатам,  1: 18-19). А вот
другой любопытный  факт.  Если верить  автору  "Деяний апостолов" (а  нам не
обязательно  подвергать  сомнению все  рассказанное  им), Павел  вел себя  в
Иерусалиме  отнюдь  не  как  скромный ученик, жаждущий  сведений  об Иисусе.
Напротив,  он  сразу  выступил   в  роли  самоуверенного  учителя  и  "смело
проповедовал во имя господа Иисуса" ("Деяния апостолов", 9:  28).  Потом  он
провел  несколько лет в Тарсе и,  по-видимому, столь активно пропагандировал
там новую религию, что слухи о нем докатились до самой Антиохии.
     Итак,  если не считать 15-дневного пребывания  в Иерусалиме, сколько же
времени провел Павел вдали от истоков христианской религии?  Вдали от людей,
являвшихся  подлинными учениками и преемниками распятого мессии? Сколько лет
он  прожил  в  иноземной   среде,  в  эллинском  городе,  где   безраздельно
господствовала греческая культура, а религиозная жизнь проходила  под знаком
мифов  об умирающем  и  воскресающем боге?  Возникает  сразу же и  еще  один
вопрос:   откуда  Павел   знал  все   то,   что  он  с  такой   страстью   и
безапелляционностью внушал  другим? На каком  основании он выступал от имени
еврейского   пророка  из  далекой   Галилеи,   знакомого  ему  разве  только
понаслышке? Павел, правда, уверял - и, должно быть, сам глубоко верил в это,
- что Иисус явился ему на пути в Дамаск и сам поручил ему эту миссию. Беда в
том, однако, что ему поверили  не все, и многие прямо упрекали в том, что он
самозваный  апостол. Это  обвинение, очевидно,  сильно  задело  Павла, ибо в
своих  посланиях он его  опровергает с нескрываемой горечью. Что хуже всего,
его  претензии  отвергались и  руководителями  иерусалимской  общины,  о чем
свидетельствуют многочисленные конфликты  личного и доктринального характера