свободному населению империи. Император, по-видимому, стремился таким образом 
унифицировать систему налогового обложения. Характерно, что этот, казалось бы, 
важный эдикт был почти не замечен современниками. Если среди зажиточной части 
городского населения, среди людей, связанных с провинциальной администрацией, 
многие после эдикта Каракаллы стали принимать римские имена (как знак римского 
гражданства), то в небольших городках и в сельской местности мало кто всерьез 
отнесся к тому, что отныне можно носить древнеримское родовое имя Аврелиев 
(поскольку это было родовое имя императора, давшего им гражданство), и 
большинство людей продолжало называться своими привычными именами.
      «Римский мир» оказался сравнительно недолгим. Уже при последних Антонинах 
начались вторжения на территорию империи германских племен. Рим начал 
длительную и безнадежную борьбу с варварами. То тут, то там вспыхивали волнения 
и мятежи, состав их участников был пестрым. Император Коммод (180-192 гг.), 
последний из Антонинов, снова прибегнул к казням и снова, как когда-то 
императоры I в., пал жертвой заговора. Стабильность империи оказалась 
иллюзорной. События, развернувшиеся после гибели Коммода, показали полное 
разложение – моральное и политическое – людей, стоявших у власти. Его преемник 
Пертинакс был убит после 87 дней правления. Те же самые люди, которые 
провозгласили Пертинакса императором, выступили против него, как только он 
попытался сократить расходы и приструнить преторианскую гвардию. Покончив с 
Пертинаксом, преторианцы предприняли неслыханную акцию: они объявили, что 
продадут императорское звание тому, кто больше за него предложит! Ореол 
святости и законности был сорван с императорской власти окончательно. Правда, 
император, купивший власть с торгов, недолго продержался. Начался новый период 
борьбы за императорский трон, исход которой решали расквартированные в 
провинциях армии; каждая из них стремилась провозгласить императором своего 
ставленника. В III в. затяжной кризис охватил всю империю: императоры сменяли 
один другого, отдельные провинции провозглашали своих собственных императоров 
(так было, в частности, в Галлии), крупные землевладельцы не повиновались 
центральной власти, чиновники грабили население. Работники бежали с 
императорских земель на земли крупных землевладельцев, которые защищали их от 
государственных чиновников, предпочитая не делиться с государством результатами 
их труда; бежали также в труднодоступные горные районы или в пустыни. В III в. 
вспыхивают восстания рабов и колонов как в западных, так и в восточных 
провинциях.
      На западе империи положение усугублялось непрерывными вторжениями 
варваров, на востоке ей угрожали персы. Провинции сами организовывали 
сопротивление варварам, часто не считаясь с распоряжениями, исходившими от 
императора. В Галлии в III в. бушевало крупнейшее восстание, вошедшее в историю 
под названием восстания багаудов (борцов); источники упоминают также восстание 
рабов в Сицилии; в самом Риме в III в. начались волнения на монетном дворе, 
которые перекинулись в город; чтобы подавить это восстание, пришлось 
использовать почти десятитысячную армию.
      Ф. Энгельс так характеризует общество и государство римской империи 
периода упадка: «Римское государство превратилось в гигантскую сложную машину 
исключительно для высасывания соков из подданных. Налоги, государственные 
повинности и разного рода поборы ввергали массу населения во все более глубокую 
нищету; этот гнет усиливали и делали невыносимым вымогательства наместников, 
сборщиков налогов, солдат. Вот к чему пришло римское государство с его мировым 
господством: свое право на существование оно основывало на поддержании порядка 
внутри и на защите от варваров извне; но его порядок был хуже злейшего 
беспорядка, а варваров, от которых оно бралось защищать граждан, последние 
ожидали как спасителей» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 147).
      В конце III в. удалось временно стабилизировать внутриполитическое 
положение. Это было достигнуто в значительной степени благодаря тому, что 
пришедший к власти Диоклетиан (иллириец по происхождению, сын 
вольноотпущенника) установил открытую монархическую систему правления – доминат 
(от лат. «доминус» – «господин»). Но стабилизация была недолговечной. Натиск 
варваров не ослабевал, империя теряла одну область за другой. В конце IV в. 
произошло официальное разделение империи на Восточную и Западную, а в V в. 
Западная римская империя прекратила свое существование, и на ее месте возникли 
варварские королевства.
      Изменения в общественной структуре II-III вв. не могли не оказать влияния 
на социальную психологию и идеологию различных слоев населения империи. Это 
было время кризиса и изживания античного мировоззрения, основанного на 
представлении о разумности миропорядка. Людям самого разного происхождения и 
положения мир стал казаться воплощением зла и несправедливости. Для массового 
сознания того времени была характерна вера в колдовство, магию, прорицателей, 
страстные надежды на чудо. Распад коллективных – общественных и семейных – 
связей приводил к тому, что люди пытались определить свое место в мире 
установлением «личных контактов» со сверхъестественными силами. Появилось 
огромное количество не только проповедников, но и «чудотворцев». Эту 
социально-психологическую ситуацию хорошо иллюстрируют судьбы двух людей, 
которые были описаны знаменитым сатириком II в. Лукианом. Один из них – 
Александр, названный Лукианом лжепророком. По словам Лукиана, он появился в 
Малой Азии и объявил себя прорицателем. Как пишет Лукиан, он пророчествовал с 
большим умением, обладая сверх воображения еще и догадливостью: одним давал 
ответы двусмысленные и неопределенные, другим – совсем невразумительные. Слава 
о нем распространилась по всей Малой Азии и достигла Италии. Многие знатные 
римляне обращались к нему за прорицаниями, а один из них даже женился,