укрепления своих  позиций, часто в ущерб королевской власти, последняя же не
менее  упорно  добивалась  превратить  эту  полицейскую  машину,  освященную
церковным авторитетом, в инструмент своей абсолютистской политики.
     В  любом случае, однако, деятельность инквизиции была направлена против
народных низов и народных движений,  против всех  тех, кто  оспаривал сперва
феодальный,  а потом абсолютистский порядок,  выступал против  безграничного
господства церкви.
     В XIII - начале XIV в. во многих местностях Центральной Европы получило
широкое распространение движение против  феодального  гнета, проходившее под
знаком  идеалов  первоначального  христианства.  Участников  этого  движения
называли  по-разному  - бегинами, бегардами, лоллардами.  Их основную  массу
составляли крестьянско-плебейские  элементы.  Это  и подобные  ему  движения
являлись  революционной  оппозицией  феодализму  и  его  институтам, церковь
активно  боролась  против  них  и против  них раньше  всего  пустила  в  ход
инквизицию. Одной из таких ересей, на которую обрушились  гонения инквизиции
в XIII  в.,  было  амальрикианство.  Его  придерживалась  радикальная  секта
Братьев  и  сестер  святого  духа.  Это  движение   возникло  под   влиянием
осужденного  церковью  учения   французского  богослова  Амальрика   (Амари)
Венского.  Вероучение секты носило пантеистический характер.  Бог -  во всем
сущем и живущем, проповедовали  Братья и сестры святого  духа.  Они отрицали
церковную  обрядность,  осуждали  церковные  таинства,  почитание  святых  и
реликвий. Они отрицали частную собственность, утверждая, что все принадлежит
всем, и требовали, чтобы церковная иерархия, подобно евангельским апостолам,
отказалась от мирских
     благ.
     Последнее  требование  больше всего  раздражало римских пап и церковную
верхушку.  "Множество  монахов  и анахоретов были свободны истязать и морить
себя  голодом и  дурачиться, как им  вздумается,- писал итальянский  историк
прошлого столетия Мариотти.-  Считалось, что они своими страданиями  славили
бога и церковь, которая наживалась на их скромности. Исходивший  от них свет
отражался  на церкви лучезарным  сиянием.  Эти  аскеты выполняли в интересах
церкви "грязную работу"". Пока эти люди  истязали себя, церковь не только не
преследовала их,  но  всячески восхваляла  и прославляла. Но  как только они
предлагали превратить свой образ жизни в общую норму поведения, обязательную
если не для всех верующих, то по крайней мере для тех, кто провозгласил себя
"солью  земли",  то  есть   священников,  церковная  иерархия  объявляла  их
еретиками.  Учение  амальрикиан  было осуждено при папе  Иннокентии  III  на
соборах в Париже в 1210 г. и Латеранском (вселенском) в 1215 г. Папство дало
задание инквизиции стереть их с лица земли.
     Учение  амальрикиан,  покушавшееся  на  святую святых церковной веры  -
частную собственность  и  тем самым  отрицавшее  божественность  феодального
порядка,  не могло не всполошить и не обеспокоить  и  светские  власти,  тем
более что оно быстро привлекало на свою сторону массы обездоленных в городах
и  сельских  местностях  Франции. Машина  инквизиции при поддержке  светских
властей обрушилась на  Братьев и  сестер  святого  духа своей  тяжестью.  Их
ловили, пытали, сжигали.
     Особенно    зверствовал,   преследуя    еретиков,   инквизитор   Конрад
Марбургский. Подвергая свои жертвы изощренным пыткам (за что он и был убит в
1233  г.  несколькими  рыцарями), этот  палач  в  сутане  добивался  от  них
фантастических признаний в поклонении Люциферу. На этом основании церковники
стали  именовать  сторонников   многих  сект   "люциферианами",  особенно  в
Германии.
     Вот как изображался культ люцифериан инквизиторами. Посвящение  в секту
якобы  начиналось   с  того,  что  неофит  целовал  жабу  в  зад.  Таким  же
непристойным  поцелуем наделял  неофит человека-призрака с черными  глазами,
холодной  кожей.  Это  был   не  то  сам  Люцифер,  не  то  его  полномочный
представитель, перед ним  неофит  отрекался от католической веры.  Следовала
сатанинская  трапеза с участием  членов секты  вместе  с  неофитом.  Невесть
откуда  появлялась  огромная кошка,  величиной  с собаку,  и  ее  награждали
присутствующие  отвратительными поцелуями. Затем  тушили  свет и  начиналась
оргия.
     Инквизиция обвиняла люцифериан и в том,  что они  пасхальное  причастие
уносили из церкви во рту, чтобы выплюнуть его в отхожее место, и в других не
менее кощунственных профанациях  церковных таинств.  Собственно  говоря, эти
фантастические измышления ничего оригинального и нового в себе не заключали.
Это  было повторением  уже ставших  "классическими"  обвинений,  которые  на
протяжении  столетий  выдвигались  церковью  против  еретиков  всех  школ  и
направлений.
     С  незапамятных времен церковная верхушка шельмовала своих противников,
обвиняя  их  в  половой распущенности, кровосмешении,  убиении  младенцев  в
ритуальных целях, профанации таинств, как бы говоря верующим:
     "Смотрите:  эти  праведники,  обвиняющие  нас  в  беспутстве  и  прочих
смертных грехах, суть лицемеры, обманщики  и притворщики, они сами повинны в
чудовищных  извращениях!"   Этот   "метод"  клеветы   и  шельмования   своих
противников был заимствован  церковниками  у  римских  язычников  и  римских
властей,  обвинявших первоначальных христиан в подобного же рода злодеяниях.
Эта  клевета,  приукрашенная  и  пополненная  необычайными  подробностями  и
гнусными  сценами,   с  успехом  применялась  церковной  верхушкой  ко  всем
еретикам,  а  также  к   евреям  и  другим   иноверцам  на  протяжении  всей
многовековой истории церкви.