которые, можно смело  сказать, никто другой не осудил бы  столь  решительно,
чем он сам".
     Сказать  можно все что угодно.  История  же инквизиции  показывает, что
подобного  рода  "теоретики"  редко меняют  свои  изуверские взгляды, их  не
пугает "практика";
     муки  еретиков  только услаждают  душу  этих праведников,  для  которых
конечная цель все, а кровь, пролитая во имя ее,- ничто...
     Спарроу-Симпсон и ему подобные прекрасно  знают это, и если они с таким
усердием выгораживают Августина, то только для того, чтобы сузить инквизицию
до ее  средневековых рамок, доказать,  что  она была хотя и прискорбным,  но
всего  лишь  случайным  эпизодом  в  истории  церкви,  в  то  время  как   в
действительности она, вплоть до самого последнего времени, была неотъемлемым
и постоянным атрибутом ее деятельности.
     Августин  не  был  одинок  в своей  проповеди крестового похода  против
еретиков. Его современник "святой" Иероним (около 342-420)  призывал во  имя
спасения души умертвить Вигилянция, пресвитера Аквитании, которого обвинил в
отрицании  культа реликвий святых и мучеников. Иероним  доказывал, что такое
проявление  рвения в  деле  защиты "божьего  дела"  не есть жестокость,  ибо
покарание  грешника  является  лучшей  формой  благочестия; оно ведет  через
смерть тела к спасению, бессмертию души.
     Христианская церковь, став союзницей императорской власти, опиралась на
ее  помощь  в  подавлении своих  соперников  -  языческих и других культов и
внутренней  оппозиции - многочисленных еретических течений. По  ее  наущению
римский  император  Феодосий  I  (379-395),  при  котором христианство  было
признано государственной религией, запретил  языческие культы и  конфисковал
земли  языческих храмов в  пользу  христианской церкви.  Благодарная церковь
провозгласила его "великим".
     В 382 г. Феодосий I издал ряд эдиктов (указов) о преследовании манихеев
(и  язычников),  согласно  которым они  присуждались  к смертной казни, а их
имущество  подлежало  конфискации  в  пользу  государства.  Закон   обязывал
префектов  преторий  назначать  инквизиторов  (следователей)  и   доносчиков
(тайных агентов) для розыска потайных манихеев.
     Закон  против манихеев является как бы  прообразом будущей  инквизиции.
Впервые  в истории  империи  последователи  негосударственного  религиозного
культа  возводились  в  степень  государственных преступников  и  учреждался
специальный  тайный  следовательский аппарат с неограниченными  полномочиями
для их  выявления  и  наказания.  Впоследствии,  когда возникнет инквизиция,
церковные апологеты будут для ее оправдания ссылаться именно на этот закон.
     С  переносом  столицы  империи  в  Константинополь  (в 330  г.)  Италия
постепенно  становится  западной  окраиной  государства,  которую  стремятся
разорить и покорить воинствующие  племена,  наступающие из глубин Европы. Их
заветная мечта: дойти до Рима и  завладеть его несметными богатствами. Между
тем империя уже не обладала достаточной вооруженной силой, чтобы обезопасить
Вечный город от набегов варварских  орд. Постепенно  главной фигурой  в Риме
становится  римский епископ - папа, в руки  которого перешла политическая  и
экономическая   власть   в   городе.   Пребывание   императора   в   далеком
Константинополе, связь с которым все больше и больше затруднялась (на дорогу
между  старой и  новой  столицей уходило  3  месяца),  а затем окончательное
разделение империи в 395  г. на Восточную (Византию) и Западную империи было
на руку папе римскому. Когда варвары подходили к стенам города, папа вступал
с ними в  переговоры, "умиротворял" их. (Это не помешало варварам дважды - в
410 и 452 гг.- взять Рим, ограбить и разорить его.)
     Авторитет и положение римского епископа (папы) еще больше  укрепились в
конце  V в., когда Западная Римская империя перестала существовать. Варвары,
унаследовавшие ее, принимают  религию  побежденных.  Они считаются  с  папой
римским,  а не  с  императором.  Король  франков  Хлодвиг  (481-511)  принял
христианство   и   провозгласил  себя  защитником  римской  церкви.   Однако
понадобится  еще два  с половиной столетия,  чтобы папа  римский  прибавил к
своей  церковной тиаре корону светского  правителя. Это  произошло в 756 г.,
когда франкский король Пипин Короткий (741-768), коронованный в 754 г. папой
Стефаном III, после разгрома лангобардов отдал папе отвоеванные у них земли:
почти всю Северную и  Центральную Италию,  включая Венецию, Парму, Мантую, а
также остров  Корсику.  Теперь  папа  обладал  значительной  частью  Италии,
Сицилией, ему  принадлежали,  кроме  этого, обширные  земельные  владения  в
Испании.
     Возвышение  папства  совпало с подавлением последней раннесредневековой
ереси - адопционистов, возникшей в Испании в VIII в. Сторонники этого учения
утверждали,  что  Христос по  своей человеческой  природе был  сыном  божьим
только  по усыновлению (adoptio). Собор, созванный папой Львом III  в  Риме,
предал еретиков анафеме, и вскоре эта ересь перестала существовать.
     В  условиях  феодализма  церковь  в странах Западной  Европы  приобрела
огромную власть и несметные богатства. Она превратилась, по словам Энгельса,
в  наиболее общий синтез и наиболее общую санкцию  существующего феодального
строя.  Крупные  феодалы-эксплуататоры становились  церковными  иерархами  и
наоборот. Вся умственная жизнь общества оказалась под контролем церкви.
     Оппозиционные, эгалитарные устремления, принимавшие  в IV-V  вв.  форму
ересей,  теперь  были  загнаны  в  прокрустово  ложе  монашеского  движения,
отшельничества, отказа  от активного воздействия на окружающий человека мир.
Железные  тиски  феодального  порабощения  казались  вечными  и  незыблемыми
крестьянским массам.  Оставался только один выход,  одна  надежда: бежать  в