ана, но  этот блеск сам есть лишь отблеск солнца  и луны; для  него царь не
есть земной, человеческий объект, но небесное, божественное существо.  Перед
лицом бога человек  исчезает.  Только  там,  где земля  обезбоживается, боги
поднимаются на небо, из действительных существ превращаются в существа  лишь
воображаемые;  только там перед людьми открывается поприще для деятельности,
только там они в качестве людей могут показать себя и играть известную роль.
Восточный  человек  стоит в  таком  же  отношении к  западному, как сельский
житель к горожанину. Первый зависит от природы, второй - от человека; первый
живет  по  барометру,  второй  руководствуется  курсом ценных бумаг,  первый
ориентируется  по  неизменным  знакам  зодиака,  второй  -  по   непрестанно
меняющимся  признакам чести,  моды и  общественного мнения. Поэтому только у
горожан есть история. Только, так сказать, человеческое тщеславие составляет
руководящую нить истории. К историческим деяниям способен лишь тот, кто силу
природы приносит в  жертву власти мнения,  кто  свою жизнь  жертвует  своему
имени, телесное бытие - будущей славе и мнению потомства.

39.

     Греческий комик Анаксандрит, по  Атенею, сказал египтянам следующее: "Я
не гожусь  для  вашего  общества,  наши нравы  и  законы  не  одинаковы:  вы
поклоняетесь быку, которого  я приношу  в  жертву  богам;  для  вас  угорь -
великое божество, для меня это лакомое блюдо; вы избегаете свинины - я ем ее
с аппетитом; у вас в почете собака-я бью ее,  если она у меня  стянет кусок;
вы в  ужасе, если чего недостает кошке, - я же с удовольствием  снимаю с нее
шкуру;  вы  придаете  значение  землеройке - для меня  она  ничто". Эта речь
прекрасно    характеризует    противоположность    между    несвободным    и
самостоятельным, то  есть между  религиозным  и  антирелигиозным,  свободным
человеческим взглядом на природу.  Там природа - предмет почитания, здесь  -
наслаждения; там - человек для природы, здесь - природа  для человека; там -
она цель,  здесь  - средство;  там она  стоит над человеком,  здесь  она ему
подчинена.  В  настоящих  строках  я  отождествляю  точку  зрения  греков  и
израильтян, тогда как в "Сущности христианства" я их противопоставляю. Какое
противоречие! Ничуть; вещи различные, если их сравнивать между собой, в свою
очередь совпадают, будучи  противопоставлены  чему-то третьему.  Впрочем,  к
наслаждению   природой    прежде   всего   относится   также   эстетическое,
теоретическое наслаждение. Поэтому там человек эксцентричен,  он выходит  за
свои пределы, он вне своей определенной сферы,  указывающей ему лишь на него
самого;  здесь  он, наоборот,  рассудителен, спокоен, у себя дома,  в полном
самосознании. Там вполне последовательно человек для  доказательства  своего
естественно-религиозного  смирения  снижается до  совокупления  с  животными
(Геродот);  здесь, наоборот,  человек возвышается  в  упоении  своей  силы и
достоинства  до смешения  с  богами.  Это должно удостоверить,  что  даже  в
небесных божествах  течет  только человеческая кровь, что особенная, эфирная
кровь   богов   -  лишь  поэтический  образ,  не   выдерживающий  критики  в
действительности, в практике.

40.

     В каком виде природа, вселенная  проявляется для  человека, такова она,
разумеется, для  него  по его представлению. Его чувства, его  представления
непосредственно    и   бессознательно   служат   ему   мерилом    истины   и
действительности,  которая  ему кажется  в том виде,  каков  он  сам.  Когда
человек приходит к сознанию, что  для его  жизни кроме солнца и луны, неба и
земли, огня и  воды, растений  и  животных необходимо  приложение,  и именно
правильное  приложение собственных сил; что "смертные несправедливо  во всем
обвиняют  богов, сами,  наперекор  судьбе, своим  безумством вовлекая себя в
беду"; что  порок и глупость имеют  своим  последствием болезнь,  несчастье,
смерть, а добродетель и мудрость - здоровье, жизнь и счастье;
     что,  следовательно, ум  и воля являются  силами,  определяющими судьбу
человека;  когда,  таким  образом,  человек  становится  мыслящим,  разумным
существом,  не  подчиняясь,   как   это  делает  дикий  человек,  случайным,
мгновенным впечатлениям и аффектам, но руководствуясь  принципами, правилами
благоразумия  и разумными законами, - тогда и  природа, вселенная является и
становится для него определенным существом, зависящим от ума и воли.

41.

     Если  человек,  наделенный  волей  и  умом,  возвышается над  природой,
становится  супранатуралистом,   то  и  бог   становится  сверхъестественным
существом.  Если   человек  становится  властителем  "рыб  в  море,  птиц  в
поднебесье, скота и всей  земли и всех пресмыкающихся на земле", то для него
власть над природой  оказывается  высшим представлением, человек  становится
высшим существом; объектом его почитания, следовательно  его религией, будет
человек  как  творец  природы,   ибо  неизбежным   следствием  или,  скорее,
предпосылкой  владычества является творение. Если  владыка  природы не  есть
вместе с  тем ее зиждитель, то  она  оказывается  по своему возникновению  и
бытию  независимой  от   него,  следовательно,  его  власть   ограничена   и
недостаточна; в  самом деле, ведь если бы он мог создать природу,  почему же
он  ее  не  создал? Власть  его  над  ней оказывается  узурпированной,  а не
прирожденной,  не  правомерной.  Только  то,  что  я созидаю,  что я  делаю,