, как далеко расходятся [его] ветви. Чтобы не погибнуть и обрести 
утраченное, необходимо возвращение к общему [корню], возвращение к единству.



Младший брат Ян Чжу по имени Бу отправился, надев белое платье. Пошел дождь. 
[Он] снял белое и сменил его на черное. [Когда же] вернулся домой, собака его 
не узнала и встретила лаем. Ян Бу рассердился и хотел прибить собаку.

— Не бей! — сказал ему Ян Чжу. — Разве ты сам не удивился бы, если бы собака 
ушла белой, а вернулась черной? Ты поступил бы так же, [как она].



Ян Чжу 
сказал:
— Творят добро не ради славы, а за добром следует слава. [Творят ради] славы, 
не ожидая наживы, а за славой следует нажива. [Творят ради] наживы, не ожидая 
тяжбы, а за наживой следует тяжба. Вот почему благородный муж должен 
остерегаться творить добро [29. Изучая причины и следствия поступков, Ян Чжу 
соединяет противоположности: добро — слава — выгода — тяжба, и доказывает, что 
одна неизбежно обращается в другую. Сходное положение см. «Дао дэ цзин», §27, 
<«Чжуанцзы». стр. 281>.].



В старину жил проповедник, учивший, как познать путь к бессмертию. Яньский царь 
послал за ним, [но] посланец не спешил, и тот проповедник умер. Яньский царь 
сильно разгневался и собрался было казнить посланца, когда любимый слуга подал 
царю 
совет:
— Люди более всего боятся смерти, более всего ценят жизнь. [Если] сам 
проповедник утратил жизнь, как мог бы он сделать бессмертным 
царя?
[Посланца] пощадили.

Цицзы также хотел научиться бессмертию и, услыхав, что проповедник умер, стал 
бить себя в грудь от досады. Услышал об этом Богач и принялся над ним 
смеяться:
— Сам не знает, чему собрался учиться. Ведь тот, у кого хотели научиться 
бессмертию, умер. Чего же он 
огорчается!
— Богач говорит неправду! — сказал Хуцзы. — Бывает, что человек, обладающий 
средством, не способен его применить; бывает также, что способный применить 
средство им не обладает. Некий вэец прекрасно умел считать. Перед смертью [он] 
передал сыну свой секрет в виде притчи. Сын слова эти запомнил, а применить их 
не сумел. [Он] передал слова отца другому человеку, который у него спросил. И 
тот человек применил секрет не хуже, чем это делал покойный. Вот так [и с 
бессмертием]! Разве умерший не мог рассказать о том, как познать путь к 
бессмертию?


Народ Ханьданя в день Нового года подносил Цзяньцзы [30. [Чжао] Цзяньцзы — 
правил в Чжао с 517 по 458 г. до н.э. В данном фрагменте дается еще пример 
перехода одной противоположности в другую: милосердие обращается в убийство.] 
горлиц. В большой радости Цзяньцзы щедро всех награждал.

— Зачем? — спросил гость.

— Проявляю милосердие — отпускаю [птиц] на волю в день Нового года.

— Всем известно желание царя отпускать [птиц] на волю, оттого и ловят горлиц, 
соревнуясь и убивая [при этом] тьму [птиц]. Если царь хочет оставить горлиц в 
живых, пусть лучше запретит их ловить. [Если же] отпускать на волю пойманных, 
спасенные из милосердия не восполнят числа убитых.

— Верно! — согласился Цзяньцзы.



Тянь, царь Ци, принес жертву и угощал при дворе тысячу гостей. [Когда] всем 
сидевшим в центре стали подносить гусей и рыбу, царь посмотрел на пирующих и, 
вздохнув, 
сказал:
— Как