вещи идут 
против пути, [но] путь не идет против вещей. Умеющий уподобиться пути уже не 
станет применять ни слуха, ни зрения, ни силы, ни разума. Нельзя уподобиться 
пути с помощью зрения, слуха, осязания, ума. Ищешь его впереди, а он [путь] 
вдруг [оказывается] позади. Используешь его, и [он] наполняет все шесть 
пространств, отбрасываешь его и не ведаешь, где он. Он не удаляется, [когда] 
кто-то может его обрести сознательно, он и не приближается, [когда] кто-то 
может его обрести бессознательно. Обретает его лишь тот, кто хранит молчание; 
лишь тот, чьи свойства совершенны. Знание без страсти, способности без действия 
— вот истинное знание, вот истинные способности. Развивая незнание, разве 
будешь подвержен страстям? Развивая неспособность, разве будешь готов к 
деяниям? Собирание же драгоценных камней или пыли, пусть даже и без деяний, не 
есть естественный закон.




Глава 
5
ВОПРОСЫ 
ИСПЫТУЮЩЕГО

Инь Испытующий задал вопрос Кожаному Щиту [из рода] Великих [1. Кожаный Щит [из 
рода] Великих (Ся Гэ, в «Чжуанцзы» — Ся Цзи) — (миф.) наставник иньского вождя 
Испытующего (Тана). Данный фрагмент (см. также «Чжуанцзы», стр. 136) в форме 
развернутого диалога посвящен проблеме относительности времени и пространства, 
а также догадке даосов о макро- и микрокосме.
]:
— Были ли вещи в самом начале 
древности?
— [Если бы] в самом начале древности не было вещей, откуда бы ныне появились 
вещи? Не смогут ли и потомки сказать, что ныне [в наше время] не было вещей? — 
спросил в ответ Кожаный Щит.

— Тогда у вещей нет прошлого и 
будущего?
— Конец и начало вещей издревле не имеют границ. Начало может стать концом, а 
конец может стать началом. Как узнать их круговорот? Однако [было ли 
что-нибудь] кроме вещей, [было ли что-нибудь] до событий, — я не знаю.

— В таком случае, есть ли конец [всем] восьми сторонам света, зениту и 
надиру?
— Не ведаю, — ответил Кожаный Щит, но Испытующий спросил 
настойчивее:
— [Если] нет конца, тогда [они] бесконечны; [если] есть [конец], тогда конечны. 
Как мне это знать? Ведь кроме бесконечного [существует] и отсутствие 
бесконечного; внутри неограниченного [существует] и отсутствие неограниченного. 
В бесконечном снова конечное, в неограниченном снова ограниченное. Так я познаю 
бесконечное, неограниченное, но не познаю конечного, ограниченного.

— Что находится за пределами четырех 
морей?
— То же, что и в Срединных царствах.

— Чем это 
докажешь?
— Я ходил на Восток до Ина [2. Ин, область, находившаяся на территории 
современных провинций Хэбэй, Ляонин, а также Кореи.], [там] народ такой же. 
Спросил [и узнал, что] на востоке от Ина [все] похоже на Ин. Ходил на Запад до 
Бинь [3. Бинь — царство, находившееся на территории современной провинции 
Шэньси.], [там] народ такой же. Спросил [и узнал, что] на западе от Бинь [все] 
похоже на Бинь. Так стало мне ведомо, что ни четыре моря [4. «Четыре моря» — см.
 гл. 2, прим. 3.], ни четыре пустыни, ни четыре полюса от них <других земель> 
не отличаются. В каждом большем содержится меньшее — без конца и предела. Как в 
небе и земле содержится тьма вещей, так же и небо с землей в чем-то содержатся. 
То, в чем содержится тьма вещей, несомненно, бесконечно; то, в чем содержатся 
небо и земля, несомненно, беспредельно. Как мне знать, нет ли за пределами неба 
и земли еще больших небес и земель? Это мне также неведомо. Однако небо и земля 
— те же вещи, у вещей же бывают недостатки [5. «Недостатки» неба и земли, т.е. 
объектов культа. — одно из проявлений даосского атеизма. Представление о 
материальности мира здесь подкрепляется мифологическими сюжетами. Повторяющий 
же эти сюжеты Ван Чун (VII, 105) ссылается на «конфуцианские книги».]. Поэтому 
в старину [женщина] из рода Нюйва [6. «Женщина из рода Нюйва» — 
мать-прародительница, создательница мира, земли и человека в