е тогда [Вам], государь, кончать с 
войнами?


Желтый Предок поехал повидаться с Высоким Утесом [4. Высокий Утес (Да Вэй) — 
олицетворение познания, путь к которому полон препятствий. Одно из них — гора 
Терновая Чаща (Цзюйцы).] на гору Терновая Чаща. Колесничим был Едва Прозревший, 
на пристяжной [тройки] — Блестящий Сказочник, впереди коней [бежали] 
Предполагающий и Друг Повторяющий, позади колесницы — Подобный Привратнику и 
Смехотвор. Доехав до равнины у города Сянчэна, семеро мудрецов [5. «Семеро 
мудрецов» — в противоположность отроку-табунщику — вместе с Желтым Предком 
представлены иронически его спутники с разнообразными прозвищами: Едва 
Прозревший (Фанмин), Блестящий Сказочник (Чанъюй), Предполагающий (Чжан Жо), 
Друг Повторяющий (Сипын), Подобный Привратнику (Кунь Хунь), Смехотвор (Хуацзи).
] заблудились. Узнать же дорогу было не у кого. Тут встретился им 
отрок-табунщик, и [они его] 
спросили:
— Знаешь ли ты гору Терновая 
Чаща?
— Да, — ответил отрок.

— Знаешь ли ты, где живет Высокий 
Утес?
— 
Да!
— Удивительно! — воскликнул Желтый Предок. — Ребенок, а знает не только, где 
гора Терновая Чаща, но и где живет Высокий Утес. Разреши спросить, что делать с 
Поднебесной?
— Что делать с Поднебесной? — ответил отрок. — То же, что и здесь [с табуном], 
и только. Что еще [с ней] делать? С детства я бродил среди шести стран света и 
омрачилось мое зрение. Некий старец меня научил: «броди в степях у Сянчэна, 
подобно колеснице солнца». Ныне глазам стало лучше, и я снова пойду скитаться 
за пределами шести стран света. Что делать с Поднебесной? То же, что и здесь [с 
табуном], и только. Что мне [с ней] 
делать?
— Управление Поднебесной действительно не [Ваше] дело, мой учитель. И все же, 
разрешите спросить, что делать с 
Поднебесной?
Отрок отказался [отвечать, но] Желтый Предок повторил свой вопрос, и отрок 
сказал:
— Не так ли [следует] управлять Поднебесной, как пасти коней? Устранять [все], 
что вредит коням, и только.

Желтый Предок дважды поклонился [отроку], назвал его Небесным Наставником [6. 
Обращение «небесный наставник» («Тянь ши») было принято с I в. н.э. как 
титулование патриарха даосской религии.] и удалился.



Мужи знающие невеселы, [когда] нет событий для размышлений; ораторы невеселы, 
[когда] нет школы для речей; надзиратели невеселы, [когда] нет дел для розыска 
и допросов; все они ограничены [определенными] занятиями. Мужи, взывающие к 
современникам, процветают при дворе. Мужи среднего [состояния] славят 
начальников. Силачи гордятся трудностями. Мужи отваги воодушевляются опасностью.
 Вооруженные мужи в кожаных доспехах радуются битве. Мужи, иссохшие, [словно] 
дерево, [утешаются] былой известностью. Мужи законов укрепляют управление. Мужи 
[из] школы обычаев предаются почитанию внешности. Мужи милосердия и 
справедливости ценят общение [с другими]. Земледельцы, если нет дела по 
распашке целины, не сближаются. Купцы странствующие и оседлые, если нет 
[торговых] дел на площади и у колодца, не сближаются. [Когда] у всех людей есть 
занятие с утра до вечера, [они друг друга] поощряют. Сотни ремесленников, 
владеющих искусством [создавать] утварь и оружие, [друг друга] усиливают. 
[Если] деньги и имущество не накапливаются, алчный печалится. [Если] власть и 
сила не увеличиваются, тщеславный горюет. Приверженцы силы и управления 
радуются переменам. [Они] найдут себе применение, воспользовавшись [любым] 
случаем, не у дел не останутся. Все они гонятся [друг за другом], точно 
[времена] года, но не изменяются, как вещи. Дают полную волю своей [телесной] 
форме и характеру, погрязают во тьме вещей [7. В этом фрагменте дана оценка 
различных представителей общества (школ, сословий) с точки зрения их 
удаленности от даосского идеала (мужи, ораторы, надзиратели...) или приближения 
к нему (земледельцы, купцы, ремесленники).] и до конца жизни не возвращаются [к 
самим себе]. 
Увы!


Чжуанцзы 
спросил:
— [Если] называть прекрасным стрелком того, кто случайно попал в цель, то все в 
Поднебесной оказались бы [меткими], как Охотник. Возможно ли 
это?
— Возможно, — ответил Творящий Благо.

— [Если бы] в Поднебесной не было общей истины, и каждый утверждал бы свою 
истину, то все в Поднебесной были бы [непогрешимы, как] Высочайший. Возможно ли 
это? — спросил Чжуанцзы.

— Возможно, — ответил Творящий Благо.

— Конфуцианцы, моисты, сторонники Яна [8. Ян Чжу.] и Бина [9. Бин — прозвание 
софиста Гунсунь Луна.] сос