ерть. Если смерть и жизнь следуют друг за другом, зачем же мне горевать? [Для 
всей] тьмы вещей это общее: и то, чем любуются, как божественным чудом, и то, 
что ненавидят как разложение. Разложившееся снова превращается в божественное 
чудо, а божественное чудо снова разлагается [3. Атеистическая характеристика 
жизни и смерти, причем термин для последней «разложившееся» (чоуфу) 
употребляется тот же, что и у Ян Чжу (108).]. Поэтому и говорится: «Единый эфир 
пронизывает [всю] вселенную», поэтому и мудрый ценит единое.

Знание сказало Желтому 
Предку:
— Я спросило у Недеяния, а Недеяние мне не ответило. [Это] не значило, что не 
ответило мне, — не знало, [что] мне ответить. Я спросило Возвышающегося Безумца,
 Возвышающийся Безумец хотел мне поведать, но не поведал. [Это] не значило, что 
не поведал мне, — хотел, но забыл, о чем собирался сказать. Ныне я спросило у 
тебя, и ты это знал. Почему же [мы к ним] не 
приблизимся?
— Один воистину прав благодаря своему незнанию, — сказал Желтый Предок, — 
другой ему подобен благодаря своей забывчивости. Ни я, ни ты к ним до конца не 
приблизимся из-за своего знания.

Услышал об этом Возвышающийся Безумец и решил, что слова Желтого Предка — это 
[и есть] знание.



Небо и земля обладают великой красотой, но молчат; четыре времени года обладают 
ясным порядком, но [его] не обсуждают; [вся] тьма вещей обладает совершенными 
[естественными] законами, но [о них] не говорят. Постигнув красоту неба и земли,
 мудрый постигает [естественные] законы тьмы вещей. Поэтому настоящий человек 
[предается] недеянию, великий мудрец ничего не создает, [лишь] наблюдает за 
небом и землей. Ныне они, [небо и земля], священные вплоть до мельчайшей 
сущности, вместе с другими [вещами] проходят сотни изменений. Вещи сами умирают 
и рождаются, [сами] квадратные и круглые, где их истоки — неведомо, и все же 
[вся] тьма вещей существует с далекой древности. Наибольшее — единство шести 
стран света — не выходит из их, [неба и земли], пределов; наименьшее — осенняя 
пушинка, [но и] от нее зависит образование тела. Все в Поднебесной то 
погружается, то всплывает, не остается одним и тем же на всю жизнь. Жара и 
холод, четыре времени года, сменяя друг друга, соблюдают свой порядок. Смутно, 
то ли существуя, то ли нет, скользят чудесные, не оформляясь. [Вся] тьма вещей 
выращивается, но [этого] не сознает. Это и называется корнем, началом, и по 
нему можно наблюдать за природой.



Беззубый спросил [Учителя] в Тростниковом Плаще, [что такое] путь? [Учитель] в 
Тростниковом Плаще сказал: «Если выпрямишь свое тело, [сосредоточишь] на одном 
свой взор, то [к тебе] придет согласие с природой. [Если] соберешь свои знания, 
[сосредоточишься] на одном мериле, то мудрость придет в [твое] жилище; свойства 
станут твоей красотой, и путь с тобою поселится. Ты будешь смотреть просто, 
словно новорожденный теленок, и не станешь искать всему этому причины».

Не успел [Учитель] договорить, как Беззубый заснул. В большой радости [Учитель] 
в Тростниковом Плаще пошел от него и 
запел:
		«Телом подобен иссохшим ветвям,
		Сердцем подобен угасшему пеплу,
		Сущность познал до глубоких корней,
		Бремя прошедшего сбросив навеки.
		Темный, туманный, без чувств и без мыслей,
		Не говори с 
ним		Ведь он — 
настоящий!»
Ограждающий спросил у [своих] 
помощников:
— Могу ли обрести путь и им 
владеть?
— Собственным телом не владеешь, как же можешь обрести; путь и им владеть? — 
ответили ему.

— Если я не владею собственным телом, [то] кто им 
владеет?
— Это скопление формы во вселенной. Жизнью [своей] ты не владеешь, ибо она — 
соединение [частей] неба и земли. Своими качествами и жизнью ты не владеешь, 
ибо это — случайное скопление во вселенной; своими сыновьями и внуками ты не 
владеешь, ибо они — скопление сброшенной, [как у змеи] кожи во вселенной. 
Поэтому [ты] идешь, не зная куда, стоишь, не зная на чем, ешь, не зная почему. 
Во вселенной сильнее всего воздух и [сила? тепла. Как же можешь [ты] обрести их 
и ими 
владеть?


Конфуций обратился к