не 
услышит, так крикнет и в третий — тут уже непременно добавив словцо покрепче. 
Прежде не гневался, а теперь разгневается; прежде [думал, что] пустая, а теперь 
[узнал, что] занята. Но разве можно повредить тому, кто, сумев очиститься от 
самого себя, странствует по 
свету?!


Расточительный из Северного Дворца [4. Расточительный из Северного Дворца 
(Бэйгун Шэ) — его жизнь отнесена ко времени царя Чудотворного (534-493 гг. до н.
э.).] [по поручению] вэйского царя Чудотворного собирал пожертвования на 
колокола для алтаря за воротами [столицы] царства, и за три луны собрал на весь 
подбор <восемь колоколов> с высоким и низким [тоном]. Увидел его царский сын 
Завидующий Счастливцу [5. Царский сын Завидующий Счастливцу (Ванцзы Цинцзи) — 
комментаторы, сомневаясь, чтобы сын чжоусского царя (вана) мог служить в другом 
царстве, отождествляют его с царским внуком Цзя (Вансунь Цзя).] и 
спросил:
— Не нашел ли ты какого-нибудь 
секрета?
— Ничего не смел искать, — ответил Расточительный. — Был поглощен лишь одним [— 
колоколами. Я], Расточительный, слышал, что в резьбе и полировке следует 
возвращаться к безыскусственности. [Держался] просто с теми, кто не имеет 
знаний; неопределенно с теми, кто медлил и сомневался. Всех без различия 
встречал, когда приходили, провожал, когда уходили; приходивших не прогонял, 
уходивших не задерживал. Дерзким потакал, с лукавыми соглашался, поэтому они 
сами отдавали все, [что могли]. И так собирал с утра до вечера, [никого] ни на 
волос не обижая. Тем более [должен так поступать] следующий за великим 
путем!


Конфуций, осажденный между Чэнь и Цай, семь дней оставался без горячей пищи, и 
к нему пришел выразить сочувствие Несущий Бремя Беспристрастия [6. Несущий 
Бремя Беспристрастия (Дагун Жэнь) — возможность перевода имени этого героя как 
аллегорического прозвища подтверждают комментаторы, говоря, что в то время не 
было сановника (дагун, или тайгун — название ранга) по имени Жэнь.].

— Ты чуть не погиб? — спросил [он Конфуция].

— Да! — ответил Конфуций.

— Боишься смерти? — 
Да!
— Я попытаюсь рассказать о пути, [на котором] не бывает смерти, — сказал 
Несущий Бремя Беспристрастия. — На Восточном море есть птица, имя ей — 
Забывчивая [7. Забывчивая (Идай) — имя птицы аллегорическое.]. Эта птица летает 
медленно, невысоко, будто немощная. Подтолкнут, поддержат — полетит, заставят — 
сядет, не смеет ни опередить, ни отстать; не решается первой пробовать пищу, 
подбирает непременно [лишь] остатки. Поэтому ее не гонят из стаи, никто вне 
[стаи] из людей не может [ее] погубить, и так [она] избегает беды. [Ведь] 
первым срубят дерево прямое, первым осушат колодец со сладкой водою. Ты же 
задумал — приукрашивать [свои] познания, чтобы удивить невежд; очищаться самому,
 чтобы осветить грязь [других]; сверкать, будто поднимаешь солнце и луну. 
Поэтому и не избежал [беды]. Когда-то я слышал, как человек высокосовершенный 
сказал: «Восхваляющий самого себя лишается заслуг [8. Эту часть цитаты см. «Дао 
дэ цзин», §22 и 24. Человеком большого совершенства здесь, следовательно, 
называется Лаоцзы.]; заслуги признанные идут к упадку; имя прославленное идет к 
закату». Тот, кто сумеет отказаться от признания, от славы и вернуться к людям, 
станет распространять учение и жить скрытно, [тот] обретет [природные] свойства 
и не назовет места своего жительства. Чистый и обыкновенный, похожий на 
лишенного разума, [он] не оставляет следов [деяний], отказывается от власти; не 
действует ради признания и славы, поэтому не порицает людей, и люди [его] также 
не порицают. О настоящем человеке [никто ничего] не слышит. Чему же ты 
обрадовался? — спросил Несущий Бремя Беспристрастия.

— Как хорошо! — ответил Конфуций. — Отказаться от своих друзей, оставить своих 
учеников, бежать на огромные болота [9. На болотах жили Лецзы и его ученики 
<(см. стр. 43, 80)>; о болотах как прибежище восставших рабов см. Ян Юн-го, 
<стр. 82>.], одеваться в шкуры и грубые ткани, питаться желудями и каштанами. 
Войдешь к диким зверям и не потревожишь стада, приблизишься к птицам и не 
вспугнешь стаи. А если не испугаются птицы и звери, то еще менее — 
люди!


Конфуций спросил Учителя с Тутового Двора [10. «Учитель С Тутового Двора (Цзы 
Санху)» — содержание его монолога позволяет согласиться с комментарием, 
отождествляющим это лицо с Учителем С Тутового Двора (см. <стр. 166,> гл. 6, 
прим. 26), хотя здесь иероглиф ху другой и означает птицу (Eophona personate).
]: — Почему [я претерпел столько несчастий]? Меня дважды изгоняли из Лу, [на 
меня] свалили дерево в Сун, [я] заметал следы [при бегстве] из Вэй, терпел 
бедствие в Шан и Чжоу, был осажден между Чэнь и Цай. [Пока] я переживал эти 
несчастья, родные и друзья все более [от меня] отдалялись, ученики