ь Неба сам не знает, что делать с Поднебесной. 
Другой герой — Безымянный, по-видимому, олицетворяет саму материю (дао) и ее 
законы. Названия горы Темнокрасной (Янь) и реки Заросшей Осокой (Ляо) на карте 
отсутствуют.], прогуливаясь на солнечном склоне [горы] Темнокрасной, дошел до 
реки Заросшей Осокой. [Тут он] случайно встретился с Безымянным и обратился [к 
нему] с 
вопросом:
— Дозвольте спросить, [что нужно] сделать для 
Поднебесной?
— Иди прочь, невежда! — ответил Безымянный. — Что надоедаешь вопросами! Я 
готовился к общению с тем, что творит вещи, как с себе подобным, а пресытившись,
 собирался подняться на птице неведомых далей за пределы всех шести стран света,
 странствовать в царство небытия, пребывать в бескрайних просторах. К чему 
тревожишь мое сердце [вопросом об] управлении 
Поднебесной?
[Но Корень Неба] повторил вопрос, и Безымянный ответил: — Наслаждайся сердцем в 
бесстрастии, соединись с эфиром в равнодушии, предоставь каждого естественному 
[пути], не допускай ничего личного, и в Поднебесной воцарится порядок.



Ян Чжу встретился с Лаоцзы и 
спросил:
— Можно ли сопоставить с мудрым царем человека сообразительного и решительного, 
проницательного и дальновидного, который без устали изучает 
путь?
— При сопоставлении с мудрым, — ответил Лаоцзы, — такой [человек выглядел бы] 
как суетливый мелкий слуга [8. То же начало см. ответ Лаоцзы Конфуцию (стр. 196 
<191>).], который трепещет в душе и напрасно утруждает тело. Ведь говорят: 
«красота тигра и барса — приманка для охотников» [9. В этой поговорке выражен 
антиконфуцианский тезис <(см. Предисловие, прим. 105, 106)>.]; «обезьяну держат 
на привязи за ее ловкость, а собаку за умение загнать яка». Разве можно такого 
сопоставить с мудрым 
царем?
— Дозвольте спросить, как управлял мудрый царь? — задал вопрос Ян Чжу, 
изменившись в лице.

— Когда правил мудрый царь, успехи распространялись на всю Поднебесную, а не 
уподоблялись его личным; преобразования доходили до каждого, а народ не 
опирался [на царя]; никто не называл его имени, и каждый радовался по-своему. 
[Сам же царь] стоял в неизмеримом и странствовал в небытии [10. Даосская 
концепция государя, являющаяся, по существу его отрицанием.].



В Чжэн был Колдун по имени Цзи Сянь. Точно бог, узнавал [он], кто родится, а 
кто умрет, кто будет жить, а кто погибнет, кого ждет счастье, а кого беда, кого 
долголетие, кого ранняя смерть, и назначал [каждому] срок — год, луну, декаду, 
день. Завидев его, чжзнцы уступали дорогу.

Лецзы встретился с Колдуном и подпал под его чары. Вернувшись же, обо всем 
рассказал учителю с 
Чаши-[горы]:
— Ваше учение я считал высшим, а теперь познал более совершенное.

— Я открывал тебе внешнее, еще не дошел до сущности, — ответил учитель. — Как 
же тебе судить об учении? Если рядом с курами не будет петуха, откуда же 
возьмутся цыплята? Думая, что постиг учение и [можешь] состязаться с 
современниками, [ты] возгордился, поэтому он и прочел все на твоем лице. 
Приди-ка вместе [с ним] сюда, пусть на меня посмотрит.

Назавтра Лецзы явился к учителю вместе с Колдуном. [Когда они] вышли, [Колдун] 
сказал 
Лецзы:
— Увы! Твой учитель [скоро] умрет, не проживет и десяти дней. Я видел странное 
— пепел, залитый водой.

Лецзы вошел к учителю, зарыдал так, что слезами оросил одежду, и передал ему 
[слова Колдуна].

— В тот раз я показался ему поверхностью земли, — сказал учитель, — без побегов,
 без движения. Ему, видимо, почудилась какая-то преграда в источнике моей 
жизненной энергии. Приди-ка снова [с ним] сюда.

Назавтра Лецзы снова явился с Колдуном. [Когда они] вышли, [Колдун] сказал 
Лецзы:
— Счастье, что твой учитель встретился со мной. [Ему] лучше, полностью 
появилась жизнь. Я заметил, что энергия проникает через преграду.

Лецзы вошел к учителю и передал ему [все].

— На этот раз я показался ему в виде неба и земли, [куда] нет доступа [таким 
понятиям, как] «имя» [или] «сущность». Но источник энергии исходил из пяток. 
Вот [ему] и почудилось, что мне лучше. Приди-ка снова [с ним] сюда.

На другой день Децзы снова явился с колдуном к учителю[Когда они] вышли, 
[Колдун] сказал 
Лецзы:
— Твой учитель в тревоге. Трудно читать на его лице. Успокой [его], и [я] снова 
его навещу.

Лецзы вошел к учителю и передал ему [все]. Учитель 
молвил:
— На этот раз он узрел