ыне [Вам] противостоял Рыболов с шестом, а [Вы], учитель, 
сгорбленный, словно цинь, гнули перед ним спину, с поклонами отвечая на каждое 
слово. Не чересчур ли это? Все [мы], ученики, удивляемся [Вам], 
учитель!
Конфуций упал на перекладину повозки и, вздохнув, 
ответил:
— Ах, трудно! Как трудно просветить [тебя], Ю! Давно уже [ты] погрузился в 
[изучение] обрядов и долга, а доныне не избавился от грубых мыслей. Подойди, я 
с тобой поговорю. Не уважить старшего при встрече, [значит допустить] ошибку в 
обряде; не почтить добродетельного при встрече, [значит] не проявить милосердия.
 [Даже если] это — не настоящий человек, его нельзя презирать. Презирающий 
людей не искренен и не обретает свое истинное, а поэтому постоянно губит самого 
себя. Как жаль! Не быть милосердным — нет беды большей, а она в тебе, Ю. Ведь 
путь — источник [всей] тьмы вещей. Теряя его, все умирает, обретая его, все 
живет. Тот, кто в делах ему противодействует — терпит поражение; тот, кто в 
делах с ним согласуется — добивается успеха. Поэтому мудрый почитает все, в чем 
присутствует путь. Нынешний же Рыболов, можно сказать, обладает путем. Посмел 
ли я его не 
почтить?!



Глава 
32
ЛЕ ЗАЩИТА 
РАЗБОЙНИКОВ

Ле Защита Разбойников направился в Ци, [но] с полдороги вернулся и встретил 
Дядю Темнеющее Око.

— Почему возвратился? — спросил Темнеющее Око.

— Я 
испугался!
— Чего же 
испугался?
— Я ел в десяти харчевнях, и в пяти [мне] подавали раньше всех.

— Пусть так. Но чего же тебе 
пугаться?
— Чистота внутри еще не освободилась, а из тела просачивается [в виде] луча. 
Внешним воздействовать на сердца людей, чтобы они пренебрегали уважаемыми и 
старыми, — [значит] готовить себе беду. Ведь хозяин харчевни не имеет лишних 
доходов, продает лишь кашу да похлебку. Если так поступает тот, у кого прибыль 
скудная, а власть ничтожная, что же сделает властитель тьмы колесниц, который 
отдает все свои силы государству и все знания управлению? Поэтому-то я и 
испугался, что тот [царь] захочет поручить мне дела и [станет] ждать от меня 
заслуг.

— Прекрасное наблюдение! — воскликнул Темнеющее Око. — [Но, если] ты останешься 
у себя, люди станут искать у тебя защиты.

Вскоре [Темнеющее Око] пришел [к Лецзы] и у дверей увидел множество туфель. 
Обернувшись лицом к северу, <как подчиненный> Темнеющее Око оперся подбородком 
о посох, нахмурился, и, постояв немного, молча вышел. Принимавший гостей 
доложил об этом Лецзы. Лецзы босой с туфлями в руках побежал [за Темнеющим 
Оком] и, догнав у ворот, 
спросил:
— Поскольку [Вы], Преждерожденный, пришли, не дадите ли [мне] совета? — [Все] 
кончено! Я же предупреждал, что люди станут [искать] у тебя защиты. Это 
действительно так. Способный привлечь других, чтобы [стекались] к тебе, ты 
оказался неспособным помешать искать у тебя [защиты]. К чему это? [Стоит] 
результату разойтись с предвидением, и непременно получится огорчение. [Оно] 
бессмысленно и поколеблет твои способности. Никто из последователей [этого] 
тебе не скажет. Вся их мелкая болтовня — яд для человека. Без пробуждения, без 
сознания разве [помогут] созреванию друг 
друга?


Искусный трудится, знающий печалится, неспособному же нек чему стремиться. 
Наевшись досыта, скитается в праздности, подобно отвязавшемуся в половодье 
челну, пустой движется по воле волн.



Чжэнец Педант [1. Педант (Хуань) — персонаж аллегорический.] [учился] в 
местности рода Одетых в Меха [2. Род Одетых в Меха (Цюши) — по комментарию, 
меховая одежда была принята у конфуцианцев.], благоговейно повторяя [все] 
нараспев. [Через] три года стал конфуцианцем, и милости потекли [к нему] рекой 
на девять ли, благодеяния распространились на три рода. Младшему же брату [он] 
велел [стать] моистом. [Когда] пошли споры между конфуцианцами и монетами, отец 
Педанта помогал [Mo] Ди, и через десять лет Педант покончил с собой.

Отец увидел Педанта во сне, и [тот] 
сказал:
— Ведь это я велел Вашему [младшему] сыну [стать] моистом. Почему бы [Вам] не 
взглянуть на мою могилу и не убедиться, какие [над ней] могучие кипарисы? [3. 
Могильные деревья, по представлениям древних китайцев, могли свидетельствовать 
о правоте похороненного под ними человека.
]
То, что творит вещи, воздает человеку, но воздает не самому человеку, а его 
природе. Один <Педант>, конечно, принудил другого <брата>, но, чтобы презирать 
своего отца, человек [должен! считать себя выше других. [С тех пор] как 
подрались цисцы, которые пили воду из [одного] колодца, стали говорить: «В 
нынешнем мире все — Педанты». По этой-то причине и пользуется незнанием тот, 
кто обладает достоинством, а тем более тот, кто обладает путем. В старину это 
называлось: «избежать кары природы».



Мудрый [обретает] покой в том, что дает покой; не [ищет] покоя в том, что не 
[дает] покоя.