авлен в вариантах: от чудовища до первого изобретателя 
металлического оружия и первого «бунтовщика».] на равнине Чжолу, и кровь залила 
сотни ли. Высочайший и Ограждающий стали вершить дела и поставили много 
начальников. Испытующий изгнал своего государя, Воинственный убил 
Бесчеловечного. И с тех пор сильные помыкают слабыми, многочисленные угнетают 
малочисленных. Со времен Испытующего и Воинственного все стали приспешниками 
смутьянов.

А ныне ты насаждаешь путь Прекрасного и Воинственного, насаждаешь красноречие в 
Поднебесной, чтобы поучать потомков. В широком халате с узким поясом [ты] 
лицемерными речами и фальшивыми поступками, вводишь в заблуждение владык 
Поднебесной, домогаясь богатства и знатности. Нет большего разбойника, чем ты! 
Почему же в Поднебесной зовут разбойником меня, Чжи, а не тебя, 
Конфуций?
Своими сладкими речами ты уговорил Цзылу и заставил следовать за собой. Цзылу 
снял высокую шапку [храбреца], отвязал свой длинный меч и стал слушать твои 
поучения. Все в Поднебесной заговорили о том, что Конфуций-де способен 
остановить насилие и запретить злодеяние. А в конце концов, [когда] Цзылу 
захотел убить вэйского царя, да не сумел, тело его засолили [и выставили] на 
восточных воротах Вэй. Это ты виновен в его 
неудаче?
Не зовешь ли ты сам себя талантливым мужем, мудрецом? А [ведь] тебя дважды 
изгоняли из Лу, [ты] заметал следы [при бегстве] из Вэй, терпел бедствие в Ци, 
был осажден между Чэнь и Цай. Во всей Поднебесной тебе не нашлось места. Твое 
учение довело Цзылу до такой беды — [его] засолили! Разве стоит ценить твое 
учение? [Оно] ничего не дает ни тебе самому, ни 
людям!
Никого в мире не возвышали так, как Желтого Предка. А он не сумел обрести 
целостных свойств: сражался на равнине Чжолу, и кровь залила сотни ли. 
Высочайший не был милостив к сыну. Ограждающий не был почтителен с отцом. 
Молодой Дракон наполовину иссох [телом]. Испытующий изгнал своего государя. 
Царь Воинственный пошел походом против Бесчеловечного. Царь Прекрасный был 
заключен в Юли. Этих шестерых мужей в мире возвышали. [Если] же судить здраво, 
все они во имя выгоды вводили в заблуждение свою истинную [природу], насиловали 
собственные чувства и характер. Их поведение было весьма постыдным.

Среди добродетельных мужей в мире называли Старшего Ровного и Младшего Равного. 
А оба они отказались стать государями в [царстве] Одинокий бамбук, умерли от 
голода на горе Первого солнца, и тела их остались без погребения. Бао Цзяо [7. 
Бао Цзяо (Баоцзы), Цзе Цзытуй, Вэй Шэн — устами Разбойника Чжуанцзы осуждает 
всех этих героев, которые покончили с собой.] приукрашивал [собственное] 
поведение и порицал современников, а умер, обхватив дерево. Наставник Олень, 
подав совет государю, не был выслушан, и, взяв камень, бросился в Реку, был 
съеден рыбами и черепахами. Цзе Цзытуй был самым преданным. [Он] отрезал [кусок 
мяса] от своего бедра, чтобы накормить царя Прекрасного. [Когда же] Прекрасный 
от него отвернулся, Цзытуй в гневе ушел, и, обхватив дерево, сгорел. Вэй Шэн 
назначил встречу с девушкой под мостом, но она не пришла. Вода все прибывала, а 
[Вэй Шэн] не уходил и утонул, обхватив опору моста. Эти шестеро мужей, попав в 
сети славы, легкомысленно расстались с жизнью. [Смертью они] не отличались от 
пса, разорванного на куски, свиньи, унесенной течением, или нищего с его чашей 
для поданий. [Они] забыли об основном — о долголетии.

Самыми верными слугами в мире называли царевича Щита и У Цзысюя. [Тело] Цзысюя 
утонуло в реке, у Щита вырезали сердце. Этих двух мужей в мире называли верными 
слугами, а в конце концов [над ними] смеялись [все] в Поднебесной. Ни один из 
тех, о ком говорилось ранее, включая Щита и [У] Цзысюя, не достоин уважения.

Чем же [ты], Цю, меня убедишь? Если делами загробными, то [их] я не могу знать; 
если делами людскими, то только теми, о которых я уже слышал. Теперь же я тебя 
наставлю с помощью человеческих чувств. Зрение [человека] влечет к красоте, 
слух — к музыке, уста — ко вкусному, воля — к полноте. Высший предел жизни сто 
лет [8. Здесь Разбойник пересказывает тезисы Ян Чжу <(ср. стр. 107)>.], средний 
предел — восемьдесят лет, низший предел — шестьдесят лет. А [если] исключить 
[время] болезней и страданий, смертей и утрат, горя и беды, так всего лишь 
четыре-пять дней за одну луну [человек] смеется, широко раскрыв рот. Небо и 
земля бесконечны, а для человека наступает время