представляет собой отважную попытку вычленить сухой исторический материал из 
огромного количества мифов и легенд, почерпнутых главным образом, если верить 
автору, из древней книги, найденной в Бретани его дядей Вальтером, 
оксенфордским архидиаконом. Как мы увидим, упоминание о Бретани в данном 
контексте весьма значимо. Гальфрид прославляет подвиги Артура, который здесь 
уже — король, сын Утера Пендрагона и Ингерны, жены Горлоя, наместника Корнуолла.
 Утер проник к ней в обличье ее мужа — так устроил маг Мерлин. Гальфрид относит 
начало правления Артура к 505 г., рассказывает о его войнах с саксами и 
утверждает, что ему удалось подчинить не только Британию целиком, но и Ирландию,
 Норвегию, Галлию и Дакию, а также успешно противостоять Риму. Двор Артура 
располагался в КайрлеоненаЭске. Пока король сражался на материке с Римом, 
Модред, его племянник, присвоил его корону и, кроме того, его супругу — 
Геневеру. Возвратившись, Артур разбил узурпатора при Винчестере, а затем убил 
изменника в последней битве, в Корнуолле, где и сам был смертельно ранен (542 г.
 н. э.). Геневера удалилась в монастырь в Кайрлеоне. Перед смертью Артур 
поручил королевство своему родственнику — Константину, а сам чудесным образом 
был перенесен на остров Авалон для исцеления; «дальнейшее — молчанье». Гальфрид 
упоминает и меч Артура, «Калибурн» (валлийское «Каладвулх»), откованный якобы 
на том же Авалоне — это, повидимому, тоже разновидность волшебного 
потустороннего мира, царства мертвых, нечто вроде Вальгаллы скандинавов. Лишь в 
позднейшие времена Авалон стал ассоциироваться с конкретным местом в Британии 
(Гластонбери). В повествовании Гальфрида ничего не говорится ни о Святом Граале,
 ни о Ланселоте, ни о Круглом столе; мистика отсутствует как таковая, исключая 
упоминание об Авалоне. Так называемая гальфридовская «история» совершенно 
бесполезна, если пытаться отыскивать в ней фактические сведения, но зато — 
настоящий кладезь сокровищ для поэтов и авторов исторических романов; из нее 
был позаимствован сюжет древнейшей английской трагедии, «Горбодок», а также 
шекспировского «Короля Лира». Гальфрида можно считать отцом артуровской легенды 
(по крайней мере, что касается ее псевдоисторической составляющей); материалом 
для нее послужили отчасти разрозненные сведения об историческом «военном вожде» 
Ненния, а отчасти — их поэтические переработки, созданные в Бретани потомками 
валлийских переселенцев, многие из которых покинули Уэльс как раз тогда, когда 
Артур воевал там с язычникамисаксами. Книга Гальфрида пользовалась огромным 
успехом. Вскоре появились ее переложения на французский — Вас написал свой 
«Роман Брута» около 1155 г., дополнив исходный текст подробностями из 
бретонских источников; и на английский — Лайамон перевел сочинение Васа, 
предвосхитив таким образом Мэлори, занимавшегося переделкой позднефранцузских 
романов. Кроме нескольких ученых, чьи голоса не были услышаны, в исторической 
правдивости хроники Гальфрида никто не сомневался, и она сообщила древней 
истории Британии особый ореол благородства в глазах континентальных и 
английских правителей. Плантагенеты считали за особую честь восседать на троне 
Артура, хотя в них не было ни капли ни артуровской, ни вообще бриттской крови.
      
БРЕТОНСКИЕ СКАЗАНИЯ: МАРИЯ ФРАНЦУЗСКАЯ
      
      Далее следует обратиться к бретонским источникам. К несчастью, до нас не 
дошло ни строчки из литературы древней Бретани, и нам остается изучать лишь 
следы ее влияния в творениях французских авторов. Необходимо упомянуть одного 
из самых ранних — англонормандскую поэтессу, называвшую себя Марией 
Французской, которая писала около 1150 г. Помимо всего прочего, она создала 
несколько лэ, представляющих собой перевод или пересказ, как настойчиво 
утверждает она сама, бретонских сказаний.
      О самом Артуре в этих поэмах сказано немного, но действие их 
разворачивается как раз в его времена, а некоторые упоминания, например, о 
Круглом столе, явно подразумевают, что предполагаемые слушатели неплохо 
осведомлены по данному вопросу. Ланселот в них не появляется, однако 
сохранилась поэма о некоем Ланвале, которого полюбила королева, жена Артура, но 
который отверг ее, поскольку у него была чудесная возлюбленная на острове 
Авалон. Упомянут также и Гавейн, а в «Песне Жоффруа» упоминается история 
Тристана и Изольды; о Бранжьене, служанке Изольды, говорится явно с расчетом на 
то, что о ее роли в судьбе Изольды аудитория знает. Короче говоря, перед нами — 
наглядное свидетельство существования в Бретани обширного корпуса рыцарских 
романов, группировавшихся вокруг образа Артура. Сказания эти были настолько 
хорошо известны, что любые аллюзии, касающиеся персонажей и эпизодов, 
оказывались понятны, как нам сегодня ясны, например, отсылки к «Королевским 
идиллиям» Теннисона. Таким образом, лэ Марии Французской четко указывают на 
Бретань как на истинную родину легенд о короле Артуре, со всей их рыцарской 
романтикой. Однако в них ни словом не упоминается Грааль.
      
КРЕТЬЕН ДЕ ТРУА
      
      Наконец, следует обратиться к творчеству французского поэта Кретьена де 
Труа, который в 1165 г. взялся, как и Мария Французская, переводить бретонские 
лэ; фактически именно благодаря ему артуровская легенда вошла в сокровищницу 
европейской литературы; именно Кретьен выстроил ее сюжет и ввел в нее персонажи,
 без которых ее теперь уже невозможно представить. Он написал «Тристана» (текст 
утрачен). Именно Кретьен де Труа (если только не Уолтер Ман) ввел в сюжет 
Ланселота Озерного; он написал «Повесть о Граале», где впервые появляется 
Персеваль, это произведение осталось незаконченным, и автор так не сообщил, что 
же такое был Грааль. Кроме того, Кретьен создал длинный авантюрный роман под