названием «Эрек и Энида» — переложение сказания о Герайнте и Энид. Сочинения 
Кретьена де Труа — самые ранние из имеющихся у нас текстов, где фигурирует в 
качестве героя рыцарского романа Артур. На какие же источники опирался этот 
автор? Разумеется, главным образом на бретонские. Труа располагается в Шампани, 
которую в 1019 г. присоединил к Блуа герцог Блуаский Теобальд. Мария Шампанская 
покровительствовала Кретьену. Между правителями Блуа и Бретани существовали 
тесные связи. Ален II, герцог Бретонский, в X в. женился на сестре герцога Блуа,
 а в первой четверти XIII столетия Жан I Бретонский вступил в брак с Бланкой из 
Шампани, дочь же их вышла за Жана Шатильонского, герцога Блуаского, в 1254 г. 
Соответственно, благодаря менестрелям, сопровождавшим начиная с середины X в. 
своих повелителей из Бретани ко двору Блуа, бретанские лэ и легенды становились 
известны французам, в том числе французским авторам, но бретонские легенды сами 
несут в себе следы французского влияния — в частности, похоже, что 
существованием Круглого стола и рыцарского кодекса при дворе Артура в 
КайрлеоненаЭске мы обязаны сказаниям о Карле Великом и его паладинах.
      
БЛЕЭРИ
      
      Следует добавить, что Готье де Денин, первым продолжавший и переделавший 
романы Кретьена де Труа, называет в качестве источника своих поэм о Гавейне 
произведения некоего Блеэри, «рожденного и воспитанного в Уэльсе». Считается, 
что этот забытый бард — то же лицо, что и «прославленный сказитель Бледхерик», 
о котором упоминает Гиральд Камбрийский и которого, под именем Брера, цитирует 
Фома Бретонский в повести о Тристане.
      
ЗАКЛЮЧЕНИЕ К ОЧЕРКУ РАЗВИТИЯ АРТУРОВСКОЙ ЛЕГЕНДЫ
      
      Однако при отсутствии какихлибо сведений о том, когда или что именно 
написал Блеэри, следует, повидимому, считать, что артуровский цикл сказаний в 
том виде, в каком мы его знаем, сформировался не в Уэльсе и даже не в Бретани. 
Выходцы из Уэльса, в VI в. поселившиеся в Бретани, наверняка принесли с собой 
немало преданий об историческом Артуре. Кроме того, они, конечно, помнили мифы 
о кельтском боге Артае: довольно много святилищ, посвященных этому божеству, 
было найдено во Франции. Со временем эти персонажи слились воедино, так же, как 
в Ирландии святая Бригита смешалась с языческой богиней Бригиндо. В результате 
возник образ, где почти божественное величие приписывается герою, живущему в 
конкретном месте в конкретное время. Как в Бретани, так и в Уэльсе артуровская 
легенда оказалась тем центром, вокруг которого объединилось множество других 
кельтских преданий, относившихся к самым разным персонажам; кроме того, в 
Бретани она обогатилась материалом, заимствованным из сказаний о Карле Великом. 
Обработав бретонские повести, Кретьен де Труа придал им ту форму, в которой миф 
об Артуре завоевал весь мир и благодаря которой в XII—XIII столетиях он стал 
тем, чем была в более поздние времена легенда о Фаусте, — сосудом, который 
каждая эпоха наполняла собственным содержанием.
      
АРТУРОВСКАЯ ЛЕГЕНДА В УЭЛЬСЕ
      
      С континента, и в первую очередь — из Бретани, история Артура 
возвратилась в Уэльс в измененном и сильно приукрашенном виде. Генрих Циммер в 
одной из своих блестящих работ по данному предмету замечает: «Валлийская 
литература предоставляет нам явное свидетельство того, что правитель Южного 
Уэльса, РисапТеудур, побывавший в Бретани, в 1070 г. принес оттуда в Уэльс до 
тех пор неизвестную здесь историю артуровского Круглого стола»154. Известно, 
что под знаменами Вильгельма Завоевателя в Англию явилось немало бретонских 
баронов. Однако те, кто принес в Уэльс артуровские сказания, наверняка 
обнаружили здесь множество уже существующих легенд об Артуре, притом совершенно 
иного характера. Помимо памяти об историческом Артуре, «военном предводителе» 
Ненния, у кельтов почиталось также особое божество по имени Артай. Вероятно, 
именно его мы встречаем под именем Артура в единственной имеющейся в нашем 
распоряжении подлинно валлийской «артуровской» легенде — в повести о Килухе и 
Олвен из «Мабиногиона». В Уэльсе, как и в остальной Европе, было переведено 
немало повестей артуровского цикла, созданных Кретьеном и другими 
континентальными авторами, но, по сути, именно здесь они появились позднее 
всего и пользовались наименьшим успехом. Эти сказания вступали в противоречие с 
древней местной традицией, как исторической, так и мифологической, в них было 
слишком много чуждых валлийскому духу элементов, и они так никогда и не 
прижились в Уэльсе. До Ирландии они не добрались вовсе.
      Эти несколько вступительных замечаний не претендуют, разумеется, на роль 
полноценного разбора проблемы артуровских легенд — это тема слишком обширна, и 
в ней имеется множество тонкостей исторического, мифологического, мистического 
и т. д. характера. Моей целью было определить взаимоотношения между этими 
легендами и подлинной кельтской литературой и объяснить, почему в последующем 
очерке валлийских преданий о них практически не будет речи. Великий артуровский 
миф, возникший сложным, описанным выше путем и завоевавший весь континент, как 
якобы сделал и его герой, никоим образом не принадлежит кельтской нации и не 
существует на кельтских языках, если не считать переводов и пересказов.
      
ГЭЛЬСКИЕ И ВАЛЛИЙСКИЕ ЛЕГЕНДЫ В СОПОСТАВЛЕНИИ
      
      Кельтские мифы и предания, дошедшие до нас на валлийском языке, от