которое позволяет отвести ей особое место в цикле о Финне. Это плач, достойный 
завершить собой великое время легенд. Кэмпбелл сообщает, что шотландские 
фермеры и пастухи, рассказывая это предание, снимали шляпы. Он упоминает еще 
одну странную, несколько жутковатую историю из современного фольклора. Однажды 
ночью два человека то ли воровали овец, то ли занимались еще какимто подобным 
промыслом и по дороге рассказывали друг другу предания о фениях; и вдруг они 
увидели две гигантские тени, переговаривавшихся между собой через долину. Одна 
из них сказала другой: «Видишь вон того человека внизу? Я был вторым часовым в 
битве при Габре, но он, кажется, знает ее ход лучше меня».
      
КОНЕЦ ФИННА
      
      Что же до самого Финна, следует отметить удивительную вещь — ни в одном 
из сохранившихся текстов, которые можно отнести к циклу Оссиана, нет полного 
рассказа о его смерти. О ней упоминается в поэмах, и анналисты даже приводят 
точную датировку, но разные упоминания, как и приводимые в различных источниках 
даты, противоречат друг другу. Финн словно бы растворился в волшебной дымке, 
окутывающей многие его подвиги. Однако, согласно народным поверьям, он и его 
могучие друзья, Осгар, Кайльте, Ойсин и другие, не умерли, но, подобно 
Барбароссе, спрятаны в хранимой чарами пещере и ждут назначенного часа, чтобы 
явиться во всей славе и защитить свою землю от несправедливостей и бед.
      
      
Глава 7
ПЛАВАНИЕ МАЙЛЬДУЙНА
      
      Помимо легенд, в центре которых находится тот или иной героический образ 
и которые носят (или по крайней мере претендуют на это) исторический характер, 
в Ирландии существуют и предания другого рода, действие которых целиком 
разворачивается вне земного пространства и времени. В качестве примера таких 
сказаний я приведу здесь пересказ «Плавания МайльДуйна», самого, пожалуй, 
удивительного и прекрасного из них; этот текст содержится в рукописи «Книги 
Бурой Коровы» (ок. 1100 г.) и в других ранних манускриптах; его вместе с 
переводом издал в «Кельтском обзоре» за 1888й и 1889 гг. Уитли Стоке. Это лишь 
одна из многочисленных повестей о чудесных плаваниях в ирландской литературе, 
но она — самая древняя и, как считается, послужила образцом для прочих; кроме 
того, она интересна тем, что в сокращенном и переработанном виде была 
опубликована Джойсом в его «Древних кельтских преданиях» и благодаря этому 
стала основой для «Путешествия МайльДуйна» Теннисона, который сделал из нее 
удивительно музыкальное, яркое произведение, нечто вроде аллегории ирландской 
истории. Наконец, в данном случае мы для разнообразия даже знаем имя автора 
сказания, хотя он утверждает, что всего лишь упорядочил эпизоды «Плавания». К 
несчастью, когда он жил, сказать нельзя, но сама повесть в том виде, в каком 
она до нас дошла, относится, вероятно, к IX в. Направленность ее целиком 
христианская, и текст не имеет ценности с точки зрения любителей мифологии; 
единственное, что из нее можно почерпнуть, — что велениями мудрецов не следует 
пренебрегать. В пересказе не опущено никаких скольконибудь значительных 
деталей; я привожу историю целиком, поскольку она открывает нам весьма важную 
составляющую ирландской традиции.
      «Плавание МайльДуйна» начинается, как это часто бывает в ирландских 
сагах, с рассказа о рождении героя.
      Был знаменитый муж из рода Эогана с Аранских островов142 по имени Айлиль 
Острие Битвы, и однажды он отправился со своим королем в набег на соседние 
земли. Отряд их остановился на ночлег возле женского монастыря. В полночь 
Айлиль, проходя мимо церкви, увидел, как туда идет монахиня, чтобы звонить в 
колокол, созывая ко всенощной. В древности в Ирландии не слишком почитали 
благочестивых людей, особенно во время войны, и Айлиль обошелся с ней 
неуважительно. Когда они расстались, она спросила: «Из какого ты племени и как 
имя твое?»143 Воин отвечал: «Айлиль Острие Битвы — имя мое; я из племени Эогана,
 из северного Мумана».
      Вскоре после этого Айлиль был убит разбойниками из Лайгиса.
      В положенный срок у женщины родился сын, и она дала ему имя МайльДуйн. 
Его тайно отвезли к ее подруге, королеве той области; онато и вырастила 
мальчика. «Прекрасен стал он обликом: вряд ли можно было найти другое существо 
из человеческой плоти столь же прекрасное, как он. Велики были успехи его в 
военных упражнениях, доблесть духа, ловкость в играх. Во всех состязаниях 
превосходил он своих сверстников — и в бросании меча, и в беге, и в прыжках, и 
в метании камней, и в скачках».
      Однажды один побежденный им юный воин заявил, что МайльДуйн не знает 
своих родичей. Юноша пошел к своей приемной материкоролеве и сказал: «Я не 
буду ни есть, ни пить до тех пор, пока ты не скажешь мне, кто мои мать и отец».
 — «Я — твоя мать, — отвечала королева. — Ни одна женщина не любит сына сильнее,
 чем я тебя». Но МайльДуйн настаивал, и наконец королева отвела его к его 
настоящей матери, монахине, которая сказала ему: «Айлиль Острие Битвы был твоим 
отцом, из рода Эогана». Тогда юноша поехал к своим родичам, и они хорошо 
приняли его; с ним вместе отправились и три его молочных брата, которых он 
очень любил, сыновья вырастивших его короля и королевы.
      Через какоето время МайльДуйну случилось оказаться в компании юных 
воинов, развлекавшихся швырянием камней на кладбище у разрушенной церкви в 
Дубклуайне. Бросая камень, МайльДуйн встал на обгорелую, почерневшую плиту; а