гайлеоилены распределены среди основного войска таким образом,  «чтобы пятеро 
из них не сходились в одном месте». В сагах мы часто встречаем мифических 
персонажей,  одетых в пятислойные плащи,  а на щите Кухулина вырезано пять 
кругов, что особенно интересно,  если вспомнить,  что знаменитый щит Ахиллеса 
состоял из пяти слоев и что щиты,  символизирующие космос,  были широко 
распространены в иконографии Древнего мира. Когда во время болезни Кухулина к 
нему приходит его супруга Этне и вместе с ней три уладских героя,  они 
становятся вокруг больного так,  чтоФергус оказывается между ним и стеной,  
Конал Кернах  — между ним и опорой кровати,  Лугайд Реодерг  —  между ним и 
изголовьем,  а Этне  —  между ним и изножьем,  сам же Кухулин,  таким образом,  
лежит в центре
Группы (или «семьи») из пяти знаков составляют и основу тайного алфавита 
древней Ирландии,  называемого «ogam». Первые три группы пятерок передают 
различные согласные звуки,  а четвертая  —  гласные. Пятая группа представляет 
собой дополнительную «семью» и,  согласно средневековым трактатам,  обозначает 
дифтонги. В древнеирландских текстах есть упоминания о том,  что огам служил 
для передачи тайных послании,  а также для гаданий. При этом обыкновенно 
использовались четыре круглые палочки или одна палочка с четырьмя гранями. Ж 
Вандриес отмечает,  что для системы кельтских числительных необычайно важным 
было именно число двадцать. Так же обстоит и у ряда народов Индии. Пять 
добавочных знаков в огамическом алфавите (forfeda) считаются последующим 
вторичным дополнением,  равно как и пятая область. Даже по своему внешнему виду 
знаки пятой «семьи» значительно отличались от знаков исконных «семей».

Можно ли рассматривать как случайность тот факт,  что все знаки в пятой группе 
построены при помощи креста (единичного,  двойного или четвертного),  ромба,  
круга или спирали,  т. е. символов центра?
В одном средневековом трактате о языке говорится,  что есть «пять слов,  
составляющих вздох поэта». «И если дан нам дифирамб или стих с метрическим 
размером,  как мы его измерим? Ведь в нем нет парной рифмы либо внутренней 
рифмы? Нетрудно сказать. При помощи слова,  завершающего вздох,  обозначенный 
пятым  словом...». Кроме того,  выделяется пять видов языка,  а именно: «язык 
фениев,  речь поэтов,  язык разъединения,  сокровенный (?) язык поэтов,  на 
котором они разговаривают между собой,  а еще iarmberla,  наподобие cuicb (? 
coic  —  «пять»)  —  это тайна,  и ballorb,  без коего не стать поэтом...».  
Пятый вид языка поэт изучал на пятом году обучения, 
В одной из повестей Цикла Финна над копьем поют заклинание,  построенное на 
повторении числа пять; затем копье вылетает из рук заклинателя и насмерть 
поражает врага.  В современных карточных играх используются четыре масти,  
однако по-ирландски «взятка» в этих играх обозначается словом cuig («пять»).  В 
индоевропейских языках первые четыре числительных обычно склоняются и имеют 
формы мужского и женского рода.  Пять  — первое число,  которое имеет только 
одну форму,  и именно при помощи этого числа,  которое одновременно и мужского 
и женского рода,  Индра сумел победить асуров в ритуальном «счетном» поединке.  
Так,  согласно Шатапатха-брахмане,  жертвователь,  когда было сделано первое 
подношение,  провозглашает: «Один для меня!» и «Одна для него,  которого мы 
ненавидим».  Затем: «Два для меня!» и «Две для него,  которого мы ненавидим и 
который ненавидит нас!»  —  и так до четырех.  Во время пятого подношения 
провозглашается: «Пять для меня!» и «Ничего для него,  который ненавидит нас и 
которого мы ненавидим! <...> Поскольку есть одно только пять и это просто пять, 
 и он (враг) побежден,  и всякий,  кто это знает, присваивает себе все его 
(врага) имущество и лишает его(врага) всего». 
Существуют древнеиндийские обряды,  в которых группы из пяти богов размещаются 
крестом вокруг главного символа,  тогда как в буддизме считается,  что само 
человеческое тело и сердце состоят из пяти элементов: «О сын благородной семьи, 
 эти царства существуют не где-то вовне,  они вмещаются в четырех сторонах 
твоего сердца,  а его центр  —  пятое царство».  И еще: «В основе религии 
ацтеков <...> лежит фундаментальная идея четырех главных точек и центра,  
расположенного над или под ними, что вместе составляет пять».  Или в вудуизме: 
«Число пять есть пересечение четырех путей плюс распахивание двери,  которая 
сама есть точка пересечения,  миг прихода и ухода».
2
Число девять встречается в кельтской традиции столь часто,  что его называют 
«северным аналогом священной семерки» культур Ближнего Востока.  Брикрен был не 
единственным подданным,  выстроившим для своего короля палаты из девяти комнат. 
 В валлийских законах,  например, говорится,  что крестьяне должны строить для 
короля девять домов,  а собственный дом крестьянина должен состоять из 
центрального зала и восьми других помещений. В произведениях Гутора Глуна (XV в.
) постоянно упоминаются дома,  состоящие из девяти малых домов,  или отдельных 
покоев,  и это подтверждает существование валлийской традиции,  согласно 
которой законченный дом должен включать в себя девять элементов.  В качестве 
альтернативы более популярному четырехакровому участку в валлийских законах 
иногда говорится о земельном наделе,  состоящем из восьми акров (erwau) плюс 
сама усадьба. В Ирландии есть примеры королевств,  состоявших из девяти 
кантредов (округов,  включающих сто населенных пунктов).
Кроме спорадических упоминаний подобного рода и подразделения четвертин на 
осьмины,  восьми-девятичастная концепция мироустройства не наложила отпечатка 
на территориальное деление кельтских стран,  однако число девять обнаруживается 
в кельтских преданиях настолько часто,  что нельзя не привести хотя бы 
несколько примеров такого рода.  Мы уже говорили о девяти орехах мудрости,