Лето  —  теплым и омытым потоками дождя,
Осень обильна росами и урожаем.
Несправедливость же правителя приносит скверную погоду,
Портит людей, иссушает плоды земли».
Подобные свидетельства вообще не редкость в ирландских текстах,  а в 
пророческих стихах валлийской «Черной книги Кармартена» говорится о годах,  что 
последуют за «лживыми королями и скудными урожаями». Вера в то, что от 
справедливости или несправедливости правителя зависит благополучие страны в 
целом,  была необычайно велика; в одной старой саге рассказывается,  что,  
когда правитель вынес несправедливый приговор,  часть палат Тары «рухнула в 
бездну»,  где и осталась «до скончания веков». Как и в других странах,  
несправедливость,  ведущая к катастрофе,  не исчерпывается одной только ложью и 
неправедным судом.  Незаконное наследование и неправедно,  не по закону 
заключенный брак чреваты такими же последствиями. Так,  во времена правления 
узурпатора Кайрбре Кайтханна вызревало лишь одно зерно во всем колосе и один 
лишь желудь на целом дубе,  в реках перевелась рыба,  коровы не давали молока. 
В результате женитьбы Конна Кетхатаха на греховной и порочной Бекуме «не стало 
в Ирландии ни зерна,  ни молока». И напротив,  «истинная справедливость 
праведного правителя может,  как известно,  лишить целое войско врагов их силы, 
 она же дает людям молоко,  а земле  —  плоды и злаки».
Три качества,  необходимые правителю,  описаны «от противного» в требованиях,  
которые предъявляет к мужу королева Медб. Он не должен «ведать зависти,  страха 
и скупости». Ведь зависть губительна для судьи точно также,  как страх для 
воина,  а скупость для земледельца. Чем выше статус,  тем более строги нормы,  
которым личность должна следовать,  и необходимо отметить,  что самый тяжкий 
грех каждого класса  —  уступить слабости,  присущей нижеследующему классу. Так,
  подлость простительна для раба,  но уже для земледельца она недопустима,  
мирному земледельцу вполне может быть знаком страх,  недопустимый и позорный 
для воина,  чувство зависти,  как мы уже видели,  простительно для воина,  так 
как может подтолкнуть его к доблести,  но оно же способно подорвать 
беспристрастность,  необходимую судье. Король должен обладать всеми 
добродетелями вместе взятыми и не знать при этомни одной из слабостей. С 
подобной доктриной мы встречаемся и в древней Индии. Правонарушители,  
относящиеся к высшей касте,  подлежат более суровому наказанию,  чем 
правонарушители из более низкой касты,  и потому именно раб,  а не царь 
оказывается гораздо более свободен в своих поступках,  праведных или 
неправедных. На этой отличительной черте королевской власти мы остановимся и 
вернемся к вопросу о том,  почему же в атрибутах центральной области 
представлены сразу все «функции».
Текст,  на базе которого мы обсуждаем иерархию территорий,  сохранился только в 
позднесредневековых рукописях, хотя сага «Установление владений Тары» 
упоминается и в диншенхас. Однако закрепление определенных функций за 
определенными областями сложилось не в средневековье,  а гораздо раньше. Они 
очерчены уже в поэме,  приписываемой поэту IX в Маэлю Муре:
Эремон взял себе Север
Как надел для своего рода,
С его древним знанием,  с его богатством,
С его законами.

С его крепостями и войском,
Гордым,  исполненным силы,
С его стремлением к битве, 
С его стадами.

Эбер же взял себе Юг Ирландии,
Таков был порядок раздела,
Юг,  исполненный жизни,  но не стойкий,
Наделенный вечной гармонией.

С его яркостью и величием,
С его гостеприимством,
С жизнелюбием его и стойкостью,
С прелестью и чистотой.

Сопоставительный анализ показывает,  что данная система глубоко архаична. Так,  
в одном древнеиндийском руководстве для правителей подробно описано устройство 
идеальной царской крепости.  В центре крепости находится обиталище богов и «дом 
почитаемой жидкости» (подобно покою в Таре,  где пускают по кругу медовую чашу),
  место царя при этом  —  на северной стороне от центра.  Вокруграсполагаются 
четверти,  предназначенные для четырех каст: жречество  —  на севере,  военная 
аристократия  —  на востоке,  земледельцы  —  на юге и рабы/слуги  —  на западе.
  Этот порядок,  подчиняющийся движению часовой стрелки,  совпадает с 
ирландской системой,  с той разницей,  что в Ирландии жрецы (ученость) 
располагаются на западе,  а в Индии они занимают северную четверть.  Данные,  
которыми мы располагаем,  не дают возможности как-то интерпретировать это 
различие.  Куда важнее любых расхождений в деталях тот факт,  что и в Индии,  и 
в Ирландии взаиморасположение социальных классов соотнесено с направлениями 
компаса.
Итак,  выявленные выше корреляции между племенами,  функциями и областями можно 
представить в виде следующей схемы