|
зверем, кружащим вдоль его внешней стены и оборачивающимся внутрь своей шкуры -
это единственный осязаемый объект, образ грезы, памятный и всеохватывающий в
своей "логике". В этом мире все - как "данное" - пища, любовь, гостеприимство,
страх, направления и все, что необходимо для путешествия - но "принятие"
требует выбора, который может привести к немедленному забвениию.
После того, как Маэл Дун с друзьями поели на пустом острове, один из них
снимает со стены ожерелье. Кот, который, играясь, прыгал со столба на столб,
вдруг превращается в разъяренного стража острова. Он пронзает человека, "как
огненная стрела и сжигает его дотла". Маэл Дун вешает ожерелье обратно, и они
возвращаются в море.
Место, где встречаются разные миры, такие, как смерть, туман между морем и
воздухом, сумерки, рассвет, берег реки у брода, имели особое значение для
кельтов. Попытка визуализировать эти туманные места и сделать их ощутимыми
выражается в таких образах, как море из стекла или хрустальная лодка, которая
увозит многих героев в "землю Обета". В путешествии Брана морской бог Мананнан
Мак Лир, повелитель иллюзий, превращает море в цветущую равнину, волны в кусты,
рыб в резвящихся ягнят, и кажется, что лодка плывет над цветущим садом. Брана
заворожила прекрасная девушка, которая спела ему волшебную песню,
заканчивавшуюся так:
Hе ложись спать на ложе лени,
Да не овладеет тобой опьянение,
Пускайся в плавание за море. Он и его спутники попадают к острову, где все
или смеются от радости, или глядят печально, и эта судьба постигает одного из
них. Hаконец, они находят остров, который был им обещан. Там каждого из них
ждут еда и женщины. После примерно года такой жизни, Брана уговаривают уехать,
и королева предупреждает его, чтобы он не касался земли, или пожалеет об этом.
Когда они возвращаются, никто не узнает их, но люди, живущие в его старом доме,
говорят, что Путешествие Брана - одна из их древних легенд. Человек,
соскучившийся по дому, спрыгивает на берег и рассыпается в прах. Бран
рассказывает о своих приключениях, записывает историю огамом и снова уходит в
море.
Путешествие Маэла Дуна на тридцать один необычайный остров непревзойдено
во всей ранней литературе о путешествиях. Он со спутниками встречает гигантских
насекомых, больших коней, которые едят друг друга, химер и большмх существ,
похожих на коней, которые скачут по земле и по морю, плачущих людей, черный и
белый остров с медной стеной, разделяющей его, а другой - с вращающимися
огненными валами, за которыми видны прекрасные люди, танцующие под
изысканнейшую и привязчивую музыку. Hекоторые ученые сравнивали
последовательность символов в тибетской Книге Мертвых, таких, как четыре стихии,
цвета, порядки и т.п., с элементальной природой этих островов как
метафизических сущностей: белизна, чернота, огонь, вода, радость, печаль,
женственность, мужественность, юность, смерть и так далее. Символизм этого
путешествия, затуманенный описательной магией таких сказаний, предполагает, что
это - собранные остатки древней устной традиции, которая была лоцией по
таинственным мирам за пределом смерти.
"Вопрос к тебе," - сказал Колумкилле этому странному гостю из другого мира.
- "Чем было это озеро, на которое мы смотрим, в старые времена?" "Я знаю это,"
- сказал юноша. - "Оно было желтым. Оно было цветущим. Оно было зеленым. Оно
было холмистым. Оно было местом питья пива. В нем было серебро и колесницы. Я
ходил по нему, когда был ланью. Когда был лососем. Когда был диким псом. Когда
я был человеком, я купался в нем. Я носил желтый парус и зеленый парус. ... Я
не знаю ни отца, ни матери. Я разговариваю с живими и с мертвыми."
Постоянноее перечисление циклов перерождения и легкость перемещения между
этим физическим миром и многими другими мирами в кельтских историях указывают
на глубину их онтологической древности. Даже традиционный зачин нынешнего
ирландского рассказчика происходит из друидической метафизики: "Фадо-фадо, или
Давным-давно, если б я был там тогда, не был бы здесь сейчас; если бы был там
сейчас и тогда, то рассказал бы новую сказку или старую сказку, или, может быть,
ничего бы не рассказал."
Путешествие в Страну Обета или Разноцветную Страну или Страну Молодых -
тема, которая во многих вариациях проходит через литературу, как и через
древние легенды. Латинская "Hавигацио Брендани", породившая мысль, что св.
Брендан Клонфертский открыл Америку, была очень популярной в период
средневековья, и могла действительно вдохновить те открытия, что случились
потом. "Видение Мак Кон Глинне" XII в. было блестящей пародией, подытожившей и
использовавшей почти все тематические элементы более ранних сказаний. Как
обычно, видение - лишь малая часть всей истории. Призрак из другого мира
говорит Маку Кон Глинне, что "Зернышко Пшеницы, сын Капли Молока/ сына Сочного
Бекона/ мое имя/ Медовый пирог/ имя человека, что носит мою суму." Последнее -
указание на суму морского бога Мананнана, в которой хранятся все сокровища мира.
Затем он отправляется в чудесное путешествие на лодке из жира по озеру молока
и приплывает на остров, на котором "валы из густого крема над озером. Мост его
был из масла, стены из булки, крыльцо из бекона". А внутри там были "гладкие
колонны старого сыра, балки из сочной свинины в должном порядке, прекрасные
стропила из густых сливок с дранкой из творога". Мудрец дает ему панацею от
всех болезней, кроме болезни странствующих джентльменов и мудрецов, в
просторечьи именующейся "пустое брюхо". Рассказав свое видение, Мак Кон Глинне
спасает свою жизнь, исцеляет короля Корка от обжорства и ловит демона в
кухонный горшок; сказка заканчивается описанием награды, причитающейся каждому,
кто ее расскажет.
|
|