символизировавшегося зажиганием майских костров. Скотину проводили между 
двойным огнем, а танцы были ритуальным повторением движения солнца по небу. 
Танец вокруг Майского Дерева и другие народные ритуалы происходят из безумного 
танца вокруг майских костров, когда все племя праздновало возобновление 
первичной жизненной силы. Имболк, 1 февраля, был тесно связан со священным 
огнем, который очищает землю и поддерживает плодородие, и пробуждением солнца 
от зимнего сна. В этот день совершались обряды прогнозирования и свадебного 
гадания. Вплоть до совсем недавних времен юноши и девушки собирались в Телтауне 
в графстве Мит и шли навстречу друг другу, целовались и обручались. Такие браки,
 которые могли быть расторгнуты на следующий год, вероятно, были последними 
остатками древних кельтских обычаев, по которым мужчина и женщина имели равные 
права в заключении или расторжении брака. Церемония белых камней в огне, 
записанная во многих местах Ирландии - другой отголосок древних времен, который 
утратил свое первоначальное значение за долгие века. Белые камни с именами или 
личными отметками юношей, клались в большой имболкский костер. Когда костер 
догорал и остывал достаточно, чтобы вынуть камни, каждый искал свою отметку, и 
как только находил ее, бежал со всех ног от кострища. Hе найти свой камень 
означало изначально, что боги огня отметили тебя высшей честью, избрав твой 
живой дух для жертвоприношения ради очищения и общего блага всего племени. 

Чудесные Путешествия
      Более, чем все другие народы Западной Европы, кельты хранили в своей 
культуре дух путешествий. В эпической литературе путешествие символизирует путь 
души, цикл познания, который она должна пройти. Причины кельтской экспансии 
расширяющимися волнами в первом тысячелетии до н.э. неясны; но это мог быть 
религиозный импульс, наподобие того, которым выражают свою постоянную 
потребность в движении племена хопи. Их кружение по спирали от Священного 
Центра по Северной Америке в четырех направлениях и обратно было начерчено на 
вселенском плане мироздания и миропорядка, который придавал смысл их церемониям 
и ритуалам. Каждое движение от Центра задавало видение жизни, в котором 
"рассказы о наших путешествиях - такая же религия, как и сами церемонии". Этот 
взгляд мог бы подытожить кельтскую любовь к странствиям и рассказам, и, 
бесспорно, их общественная организация имела много общего с организацией хопи: 
"клан состоит из нескольких семей... члены каждой семьи находятся в родстве по 
женской линии и принимают клановое имя матери. Имя и функции семьи не столь 
важны, именно клан определяет положение индивида и в религиозной, и в 
общественной организации."
     Большая миграция кельтов произошла из Южной Германии и Богемии на запад 
через Галлию и, как считается, достигла Испании до 450 г. до н.э. Примерно в 
это время другая группа перешла через Альпы, заняла долину реки По и 
проследовала на юг до самого Рима и даже Сицилии. В 279 г. до н.э. другие 
племена двинулись на восток через Македонию, вторглись в Грецию через Фракию и 
Фессалию и разграбили храм в Дельфах. Кельтские наемники часто участвовали в 
греческих войнах III в. до н.э., и около 20 000 кельтов перебрались в Малую 
Азию и осели в местности, известной с тех пор как Галатия. Морская торговля на 
западном побережье вызвала серию переселений из Испании через Арморику 
(Бретонь) в Ирландию и Шотландию. Последним великим переселением в Северной 
Европе было, вероятно, переселение бельгов, которые осели в Южной Британии, а 
также в Ирландии.
     Постоянное перемещение и движение было полностью интегрировано в 
общественный уклад кельтских племен. Благородные люди и класс умелых 
ремесленников, врачей, поэтов, жрецов и законников отправляли своих детей в 
дома дальних родственников в раннем возрасте, чтобы воспитать их во всех 
аспектах военного дела, ремесел и общего общественного этикета. Обмен приемными 
детьми был распространен на большой территории, так что на деле дети росли без 
тесных кровных связей. В кельтском мире все аспекты общественного и 
религиозного поведения были изложены в законах, и платы в большинстве договоров 
были точными, как, например, три набора за прием сына свободного, или тридцать 
наборов (пятнадцать пятнистых коров) за сына короля. Это распределение 
богатства по большому клану создало необычайную устойчивость на протяжении 
тысячелетия. Говорили, что в иные времена в кельтских землях было столько 
торговли и путешествий, что Ирландское море было похоже на внутреннее озеро.
     Ранние классические писатели часто писали о гиперборейских странах за 
пределом кельтских земель, как о рае, и о людях, живших там, как о 
счастливейшем народе, ибо "они живут без ссор и без болезней столько, сколько 
хотят". Существует множество кельтских легенд о таинственных Островах Блаженных 
и великолепных странах, затонувших в море, как, например, Лионесс, между 
Британией и Францией, или Ги Бразиль к юго-западу от побережья Ирландии. 
Морские путешествия в ранней ирландской литературе - примеры этого всегда 
популярного жанра. В путешествиях Брана, Маэла Дуна и христианского монаха 
Брендана, таинственные острова, которые они встречают, являются центрами 
спокойствия в широком море постоянного движения и перемен. Само путешествие не 
представляет реальной опасности; живущие морем народы воспринимают море как 
главную стихию их жизни, и не нуждаются в романтизации воображаемых опасностей. 
Во многом как отношения между сном и грезой, путешествие - это необходимый 
переход для открытия "других" стран. Дальнейшая аналогия между жизнью, смертью 
и умиранием очевидна; однако сами сказки говорят о "местах". Как бы диковинны 
не были образы островов - одинокая гигантская нога, торчащая из моря, с 
островом на вершине ее и дверью у основания, или широкий четырехгранный 
серебряный столп с золотой сетью, свисающей в море, или остров с огромным