ведущего после смерти их великого Учителя. Поэтому Будда дал ему утешение, 
храбрость и уверенность, говоря, что им следует полагаться на самих себя и на 
Дхамму, которой он учил, и ни на кого или на что более. Здесь вопрос о 
метафизическом Атмане или «Я» совершенно не к месту.
   Далее Будда объяснил Ананде, как можно быть самому себе островом или 
прибежищем, как можно сделать Дхамму своим островом или прибежищем: воспитанием 
внимательности или осознавания тела, ощущений, ума и объектов ума (четыре 
Сатипаттхана)*16. Вовсе нет никакого разговора об Атмане или «Я».
   Другая часто приводимая ссылка дается теми, кто пытается найти Атман в 
учении Будды. Однажды Будда сидел в лесу под деревом на пути из Бенареса в 
Урувелу. В тот день тридцать друзей, все молодые князья, отправились со своими 
молодыми женами в тот же лес на пикник. Один из князей, бывший неженатым, 
привел с собой блудницу. Когда остальные забавлялись, она стянула несколько 
ценных вещей и исчезла. Во время своих поисков ее в лесу, они увидели Будду, 
сидящего под деревом, и спросили его, не видел ли он женщину. Он 
поинтересовался, в чем дело. Когда они объяснили, Будда спросил их: «Как вы 
думаете, молодые люди? Что для вас лучше? Искать женщину или искать себя?» 
Опять же, здесь простой и естественный вопрос, и нет оправдания притягиванию к 
делу натянутых идей о метафизическом атмане или «Я». Они ответили, что для них 
лучше искать себя. Затем Будда попросил их присесть и объяснил им Дхамму. В 
доступном нам тексте этой проповеди Атман не упомянут ни единым словом.
   Много было написано по поводу молчания Будды, когда некий паривраджака 
(Скиталец) по имени Ваччхаготта спросил его, существует Атман или нет. Рассказ 
таков: Ваччхаготта подходит к Будде и спрашивает: «Достопочтенный Готама, 
существует ли Атман?» Будда молчит.
   «Так достопочтенный Готама, Атман не существует?» И снова молчит Будда.
   Ваччхаготта поднимается и уходит.
   После ухода паривраджаки Ананда спрашивает Будду, почему тот не ответил на 
вопрос Ваччхаготты. Будда объясняет свою точку зрения: «Ананда, если бы я, 
спрошенный Скитальцем Ваччхаготтой: «Существует ли Я», ответил: «Я существует», 
то это было бы принятием стороны тех отшельников и брахманов, которые 
придерживаются учения о вечности (сассата-вада).
   И Ананда, если бы я, спрошенный Скитальцем Ваччхаготтой: «Я не существует», 
ответил: «Я не существует», то это было бы принятием стороны тех отшельников и 
брахманов, которые придерживаются учения об уничтожении (уччхеда-вада)*17.
   И снова, Ананда, если бы я, спрошенный Ваччхаготтой: «Существует ли Я?», 
ответил: «Я существует», было бы это в согласии с моим знанием того, что все 
дхаммы лишены Я?»*18 «Конечно нет, господин».
   И снова, Ананда, если бы я, спрошенный Скитальцем: «Я не существует?», 
ответил: «Я не существует», это еще более сбило бы с толку уже сбитого с толку 
Ваччхаготту*19. Ведь он бы подумал; «Раньше действительно у меня был Атман 
(«я»), но теперь у меня нет его».
   Теперь должно быть вполне ясно, почему молчал Будда. Но будет еще яснее, 
если мы примем во внимание всю подоплеку и тот способ, каким Будда обходился с 
вопросами и вопрошающими — то, что полностью выпадает из поля зрения тех, кто 
обсуждает этот вопрос.
   Будда не был вычислительной машиной, без разбора дающей ответы на какие 
попало вопросы, кем попало поставленные. Он был практичным учителем, 
исполненным сострадания и мудрости. Он не отвечал на вопросы чтобы показать 
свои знания и проницательность, но чтобы помочь вопрошающему на пути 
осуществления. Он всегда говорил с людьми, видя их уровень развития, их 
склонности, их склад ума, их нрав, их способность понимать отдельные вопросы*20.

   Согласно Будде, есть четыре способа, как обходиться с вопросами: (1) на 
некоторые следует отвечать прямо: (2) на другие следует отвечать путем их 
разбора; (3) на иные следует отвечать встречным вопросом; (4) и наконец, есть 
вопросы, которые следует оставить в стороне.
   Может быть несколько способов оставить вопрос в стороне. Один — это сказать, 
что данный вопрос не может быть отвечен или объяснен, как неоднократно говорил 
Будда тому же самому Ваччхаготте, когда эти знаменитые вопросы, вечна вселенная 
или нет и т.д., были ему заданы. Таким же образом он отвечал Малункьпутте и дру 
гим. Но он не мог сказать то же самое по отношению к вопросу, существует Атман 
(«Я») или нет, поскольку всегда обсуждал и объяснял его. Он не мог сказать «Я 
существует», так как это противоречит его знанию, что «все дхаммы лишены я». 
Также не хотел он говорить и «Я не существует», поскольку это бы бесцельно, без 
всякой нужды сбило бы с толку и обеспокоило бедного Ваччхаготту, который и без 
того уже сбит с толку сходным вопросом, как сам ранее и признался. Он не был 
еще в состоянии понять идею Анатта. Поэтому в данном случае оставить молчанием 
этот вопрос в стороне было самым мудрым.
   Мы также не должны забывать, что Будда достаточно хорошо долгое время знал 
Ваччхаготту. Это был не первый случай, когда этот ищущий Скиталец пришел 
увидеть его. Учитель уделил много внимания и проявил великую заботу об этом 
сбитом с толку искателе. В палийских источниках есть много ссылок на того же 
Ваччхаготту Скитальца, как он довольно часто появлялся, чтобы увидеть Будду и 
его учеников и задавал снова и снова вопросы того же рода, очевидно, очень 
озабоченный, почти одержимый этими задачами. Молчание Будды, кажется, возымело 
значительно большее воздействие на Ваччхаготту, нежели любой красноречивый 
ответ или обсуждение*21.
   Некоторые люди полагают «я» обозначающим то, что обычно известно как «разум» 
или «сознание». Но Будда говорил, что для человека лучше принимать за «я» свое