выражаем то, что мы есть, наше знание того, что мы таковы, но не то, чем мы 
кажемся или какими хотим казаться. Вот что означает говорить правду, которая 
составляет первый «уровень» общения, который, однако, уже достаточно трудно 
достижим.
   Правду, далее, никогда не говорят в пустое пространство. Быть может, вы 
хотите сказать правду, — вы же не пойдете в сад возвещать ее цветам и деревьям, 
что явно невозможно психологически. Правду всегда говорят кому-то. Это отсылает 
ко второму уровню «правильной речи». Правильная речь добросердечна и исполнена 
любви. Это не подразумевает сентиментальных излияний в обычном смысле. Если 
кто-то называет вас «дорогой» или «милая моя», — здесь не обязательно есть 
добросердечие. Определений любви множество, но, думается, в этом контексте 
можно сказать, что любовь означает осознавание существа другого человека. Когда 
мы говорим, что «правильная речь», правда должны быть исполнены добросердечия и 
любви, мы подразумеваем, что истина должна высказываться с полным пониманием 
человека, которому вы ее говорите.
   Но многие ли умеют это? Часто ли люди говорят правду и вообще говорят, 
полностью осознавая, к какому человеку они обращаются? Стоит призадуматься и 
постараться припомнить, — глядишь, и ужаснешься, — мы ведь обычно и не смотрим 
на человека, с которым разговариваем. Мы смотрим то ли себе под ноги, то ли по 
сторонам, то ли поверх головы собеседника. Не смотрим мы на того, с кем 
разговариваем! А раз так, мы уже поэтому не способны осознавать собеседника.
   А если мы осознаем других, отдаем себе в них отчет, хотя бы отчасти, мы все 
же склонны видеть их в свете лично своей эмоциональной реакции на них. Это как 
с погодой. «Какой прекрасный день!» — скажем мы, когда сверкает солнце и нам 
нужно куда-то идти, а крестьянин, когда ему нужна вода для огорода, скажет те 
же слова, если пойдет сильный дождь: «Какой прекрасный день!» Оба суждения 
субъективны. Точно так же и с людьми, — мы видим их в свете своих эмоциональных 
реакций: если они говорят или поступают так, как нам нравится, у нас хорошие, 
добрые, замечательные и т. д. отношения. Обычно мы не постигаем сути другого 
человека, ибо никогда не стараемся осознать и понять его и никогда не видим его 
таким, каков он есть. Общаемся же мы лишь со своей проекцией другого человека. 
Вот почему между людьми так много непонимания. Вот почему мы так часто 
разочаровываемся в людях, с которыми встречаемся, даже в тех, кого давно знаем. 
На самом же деле мы и не общались с ними, а только взаимодействовали со своими 
собственными умственными и эмоциональными проекциями.
   Если же мы действительно отдаем себе отчет в том, что за человек перед нами, 
то мы знаем о его потребностях. Это отсылает нас к третьему уровню «правильных 
речей»: мы должны говорить полезное. В данном контексте «полезное» означает то, 
что способствует росту, особенно духовному, того, с кем мы разговариваем. Это 
позволяет собеседнику, выражаясь языком Дхаммапады, «сделаться спокойным»147. 
Полезная беседа вовсе не сводится к специальным духовным наставлениям, она не 
означает, что мы должны толковать о нирване, о правильных средствах к 
существованию, или еще о чем-нибудь подобного рода. Избранной темой вашей 
беседы может быть все, что угодно, не в этом суть, но, понимая, что за человек 
перед вами, вы сможете говорить с ним так, что с уважением отнесетесь к его 
потребностям, а беседа будет способствовать его духовному росту. Говорить 
«полезное» означает вести беседу так, чтобы уровень сознания и развития 
собеседника благодаря этому повышался.
   Мы, может быть, и не в состоянии подвигнуть людей на духовные деяния, но, по 
крайней мере, мы можем быть по отношению к ним доброжелательны, а не 
негативно-критичны. Некоторые люди, с которыми вы встречаетесь, оказывают на 
вас весьма угнетающее воздействие; чего бы вам ни захотелось сделать, у них 
всегда найдутся возражения против этого, они гасят ваш энтузиазм. Нам 
необходимо следить за собой в этом отношении и стремиться быть настроенными 
доброжелательно, уважительно и конструктивно. Недавно я беседовал с одним 
человеком о ламе Говинде148 и подумал, что на моей памяти (а я знаком с ним 
более двадцати лет) не было ни одного случая, чтобы лама Говинда высказывался о 
чем-либо негативно или неодобрительно или хотя бы что-нибудь критиковал. Если 
он о чем-то высказывался, он всегда делал это очень позитивным, конструктивным 
и уважительным образом. Даже сталкиваясь с не слишком вдохновляющей ситуацией, 
он все же находил возможность реагировать на нее позитивно. Это, право, редкое 
качество, и нам следует прилагать все усилия для его взращивания, даже если мы 
не в состоянии своим разговором оказать человеку пользу, поощряя его и 
способствуя его духовному росту, по крайней мере, мы должны быть настроены 
конструктивно, уважительно, да и созидательно. Если же, вдобавок, мы сможем его 
как-то духовно направить (в буддизме это называется «преподнесение дара 
Дхармы»), то тем лучше. Но даже и в этом случае не должно возникать намерения: 
преподать нечто абстрактно, в форме холодных слов. Ведь всякое руководство 
действенно, только если исполнено правды и любви, о которых мы только что 
сказали.
   Если мы отдаем себе отчет в потребностях другого человека и они нам не 
безразличны, то мы будем о нем думать. Думая о других, мы меньше думаем о себе, 
забываем о себе, подобно матери, баюкающей свое дитя. Это переводит нас на 
четвертый и самый глубокий уровень «правильных речей»; они способствуют 
гармонии и согласию. «Согласие» здесь не означает того, что вы лишь 
интеллектуально с чем-то согласны. Это не просто единство взглядов, 
приверженность одной религии, принятие одинаковой философии, принадлежность к 
той же политической партии. Это нечто гораздо большее. Согласие, собственно, 
можно описать как оказание взаимопомощи, ведущей к взаимному самопреодолению. 
Возникает ситуация, в которой вы так заняты потребностями другого, что