как о чем-то пустом и лишенном всякого значения. Конфуций сказал бы им: "Вы 
сами 
себя ограничиваете". И действительно, ученые философы, ограничивая себя, не 
решаются идти вперед, боясь вышеупомянутой "бездны".

Здесь требуется не просто "мужество быть", а отчаянный воинствующий дух, 
который 
может поставить на карту даже саму жизнь. Такого рода риск далек от духа азарта.
 
Здесь человек намеренно и сознательно бросается в бездонную пропасть, не имея 
при этом ни малейшего шанса остаться в живых. Если же он будет еще каким-то 
образом осознавать, что там, внизу, находятся скалы и что он упадет на них, то 
он еще "не умер до конца", а потому не имеет шансов на спасение. Вы как бы 
забираетесь на высокую мачту, и когда достигнете самой вершины, расслабьте руки 

и ноги, так как дальше вы уже не можете идти, рассчитывая на свои силы. "Когда 
вы лишите себя всякой опоры, вы почувствуете, что обрели неизмеримо больше, чем 

потеряли", - говорит один древний учитель дзэна. Покуда вы будете цепляться за 
мачту, вы не будете в состоянии пойти за пределы себя самого.

Многие пугаются этого и говорят: "Все это очень опасно. Если я сделаю то, что 
вы 
говорите, я совершенно лишусь жизни". Но в том-то и дело, что вы должны однажды 

ее лишиться. Если это произойдет один раз, то в другой раз этого уже не может 
произойти. Второй раз вы ее не потеряете, а, наоборот, впервые обретете.

В Библии сказано: "Стучите, и дверь раскроется перед вами". Но она никогда не 
раскроется, если вы будете стучать просто из праздного любопытства. Это должен 
быть решительный стук отчаявшейся души. Вы должны всей грудью налечь на эту 
дверь, и тогда она сама откроется. Да, сама. Ни усилия кого-либо постороннего, 
ни ваши собственные усилия тут ни при чем. В действительности же, как ни 
странно, с самого начала вовсе и не было никакой двери.

До тех пор, пока мы не приложим максимальных усилий и не отбросим всякие 
сомнения и колебания, мы никогда не достигнем той высшей точки отчаянного 
напряжения всего нашего существа, которое здесь необходимо. Только в этом 
случае 
дверь откроется - дверь, которой по существу нет.

На Гавайских островах живет одна простая женщина, которая является членом 
буддийской секты "Чистая земля" (или син-сю). Она поведала мне о своем 
необычном 
внутреннем переживании. Его суть заключается примерно в следующем.

		Всех нас учили, что ад - наш удел,
		Что все мы погрязли в пороках ужасных.
		Ад, ад, ад ждет нас всех,
		Страшно, не правда ли?
		Долго боялась я броситься в ад,
		Долго пугала меня неизвестность,
		Медлила, медлила, медлила я,
		Но не было больше пути.
		В отчаянии я бросилась в ад, и - о чудо!
		Нет ни кипящих котлов, ни огня.
		Лишь лотоса нежный цветок предо мною.
		Странно, не правда ли?
		Отныне я ада совсем не боюсь
		И в рай не стремлюсь непременно попасть.
		Куда только Будда захочет, готова
		Идти я теперь, будь то рай или ад.

Разве это не выразительно? Можно сказать, что это - суть всякого религиозного 
опыта. Религиозный опыт по-японски - "соно-мама [2]", или некогда "коно-мама". 
Если это перевести точнее, то мы получим: "принимать вещи, такими, как они 
есть". Китайцы же говорят "ши-мо" или "чши-мо", что означает "такой" или "так". 

Христиане это выражают словами: "Да будет воля Твоя". Христиане почему-то 
всегда 
связывают слово "твоя" с некоей личностью. Однако слово "твоя" может означать и 

личность, и вещь, и сущность, а слово "воля" означает волю, идущую за пределы 
нашей ограниченной воли. Это уже походит на доктрину син-сю, имеющую дело с 
"силой извне" (тарики). Принимать вещи "как они есть" - это и есть основной 
опыт 
или общее сознание, лежащее в основе всех проявлений.

Буддизм часто принимают за пантеистическое учение. Но здесь следует внести 
поправку: буддизм существует сам по себе. Его не следует относить к подобного