"Теперь то, что я хотел сказать. Если вы меня спросите, что такое дзэн, я 
скажу: 
как глупо с вашей стороны спрашивать о дзэне. Вы сами - дзэн. Разве рыба, 
плавающая в воде, может жаловаться на то, что ей нечего пить? И как же все-таки 

вы глупы".

(Не правда ли, ведь это относится и ко всем нам.)

Сказав это, учитель молча покинул трибуну.

Подобного рода проповедь вряд ли покажется убедительной, особенно для 
современных интеллектуалов, которые требуют, чтобы все было определено, 
систематизировано и аргументировано словесно. Но учителя дзэна - очень странные 

люди. Они никогда не дают вам того так называемого "прямого ответа", который вы 

надеетесь от них получить. Однако все их ответы фактически являются самыми 
прямыми. Вся беда в том, что те, кто слышит эти ответы, воспринимают их далеко 
не прямым образом, а пытаются ограничиться только понятиями. Дзэн и понятие - 
вещи несовместимые. Дзэн не имеет дела с языком. Тот язык, который мы 
используем 
в данный момент, - это просто язык, а не абстрактные понятия.

Некоторые ответы в дзэне могут показаться простым автоматическим повторением. 
Если, например, кто-то спрашивает учителя дзэна: "Что такое дзэн?" - то он 
может 
услышать ответ: "дзэн". "Что такое Будда?" - "Будда". "Что такое реальность?" - 

"Реальность". Кажется, что он подобно попугаю повторяет заданный вопрос.

Далее, если учителю скажут: "Учитель, я не понимаю того, что ты говоришь", - он 

ответит: "Я понимаю не больше тебя". И может также добавить: "Если ты 
действительно хочешь понять, спроси у стены, спроси у стола, спроси у себя 
самого - и ты получишь ответ".

Христианин, конфуцианец или даос может спросить: "Что такое Дао, или Бог?" 
Учитель может ответить: "Дао, или Бог, находится по другую сторону забора". 
Здесь может возникнуть возражение: "Помилуй, дорогой учитель, ведь это не 
дорога, ведущая в город. Я ведь спрашиваю, что такое действительный абсолютный 
Дао, или Бог". "А, - скажет учитель, - ты имеешь в виду большую дорогу (дао), 
которая ведет прямо в Чаньань" (Чаньань был столицей Китая во времена династии 
Тан. Сегодня это бы звучало вроде: "Все дороги ведут в Рим или в Вашингтон, Ди-
Си"), Таким образом, он, как это может показаться, уклонится от ответа на 
заданный вопрос. Но дело в том, что желание знать уже само по себе является 
уклонением от той "большой дороги", и единственное, чего хочет учитель, - это 
чтобы вы вернулись на эту "большую дорогу", вместо того чтобы все дальше и 
дальше уходить от нее в сторону.

Отсюда - его замечание: дорога непосредственно здесь.

А вот еще один пример того, как можно выразить суть дзэна: Один монах 
спрашивает 
учителя: "Что такое дзэн", или "Чему учит дзэн?" Если это происходит в 
монастыре, то учитель может указать на лужайку, покрытую зеленой травкой и 
омытую нежным дождем.

Ответ также может принять и такую форму: поскольку во дворе монастыря обычно 
имеется флаг, то, отвечая на вопрос, учитель может просто обратить внимание 
учеников на этот флаг, который в это время трепещется от ветра. Он скажет: 
"Посмотрите, как ветер образует на нем волны". Этим и может ограничиться вся 
его 
проповедь.

"Это все какая-то сплошная мистификация, - скажете вы, - дзэн - это что-то 
странное. Он ведет нас в таинственный лабиринт, из которого нам никто не может 
помочь выбраться. Вместо решения перед нами встают все новые и новые проблемы". 

Что ж, может быть, вы и правы. Дело в том, что когда мы гуляли в саду Эдема, у 
нас не было ни вопросов, ни каких-либо других затруднений. Все шло своим 
чередом 
и ничто не побуждало нас к вопросам. Поставить вопрос - означает растормошить 
пчелиный улей. Тысячи пчел набрасываются на нас и беспощадно жалят, и если мы 
не 
сумеем найти эффективный способ обороны, то это может стоить нам жизни.

Может быть, лучше всего не спрашивать, не разговаривать? Но если мы не будем 
этого делать, то куда мы придем? Следует ли нам спрашивать? дзэн на это