Новая методология, выработанная восточным умом, диаметрально противоположна 
западному мышлению. Для людей Запада вещь либо существует, либо не существует. 
Утверждение, что она существует и одновременно не существует, они считают 
невозможным. Они скажут, что раз мы рождены, то мы обречены на смерть. 
Восточный 
ум работает иначе: мы никогда не рождались и никогда не умрем. Нет рождения и 
смерти: нет начала и конца - вот что такое восточный образ мышления. Западный 
ум 
считает, что должно быть начало, что Бог должен был сотворить мир, что в начале 

было "Слово". Нашему, восточному уму все представляется совсем иначе: нет Бога-
творца, нет начала вещей, нет ни "Слова", ни Логоса, ни чего-либо, ни ничего. 
Запад воскликнет тогда: "Все это чепуха! Это совершенно немыслимо!" Восток 
ответит: "Вы правы. Покуда существует "мышление", вы не можете избежать дилеммы 

или бездонной пропасти абсурдов".

Сейчас я попытаюсь доказать читателю "рациональность" своего утверждения.

"Никакая мысль о мысли не является восточным образом мысли".

Для иллюстрации я приведу следующий пример.

Во времена правления династии Тан в Китае жил один буддийский монах, которого 
очень волновала проблема жизни и смерти, бытия и небытия, а также добра и зла. 
Однажды его учитель пригласил его пойти с ним в одну деревню, где только что 
умер родственник одного из жителей деревни. Монах, Дзэгэн, по прибытии туда 
постучал по крышке гроба и спросил учителя Дого: "Он жив или мертв?"

Учитель ответил: "Жив. Я бы этого не сказал. Мертв. - И этого я бы не сказал". 
Монах спросил: "Почему не сказать либо жив, либо мертв?"

"Иначе нельзя сказать", - настаивал учитель.

Когда они возвращались домой, монах, который не мог уловить смысла того, что 
говорил учитель, еще раз спросил учителя, но на этот раз уже с угрозой:

"Учитель, если ты не скажешь мне, жив ли он или мертв, я ударю тебя".

На это учитель ответил: "Бей, если хочешь, но я не могу утверждать ни того ни 
другого".

Дзэгэн ударил учителя, но того ответа, какого он ожидал, он так и не получил.

Учитель постиг что-то за пределами мышления, в то время как Дзэгэн упорно 
стремился решить эту проблему умом. Мышление всегда влечет за собой 
подразделение и анализ, которые ведут нас по дороге двойственности. Несмотря на 

то, что учитель был добрым человеком и, несомненно, любил своего несчастного и 
измученного ученика, он не мог передать ему свой внутренний опыт посредством 
простого мышления. В действительности же такое кажущееся уклонение от ответа 
было самым прямым ответом на поставленный вопрос. Но поскольку ум ученика 
работал на плане антитезного мышления, он был не в состоянии получить тот 
необходимый внутренний опыт, которым обладал учитель, и никакие удары никогда 
не 
выявили бы этого опыта. Бедный Дзэгэн никак этого не мог понять.

После смерти учителя Дзэгэн пришел к другому учителю, по имени Сэкито, и задал 
ему тот же вопрос, но ответ был тот же: "Ни то ни другое". "Почему ни то ни 
другое?" - повторил свой вопрос Дзэгэн. "Ни то ни другое - вот и все тут", - 
закончил учитель. Это произвело мгновенный переворот в уме Дзэгэна. Он вспомнил 

с чувством невыразимой благодарности своего покойного учителя, который от всего 

сердца стремился помочь своему ученику, решительно отвергая антитезный подход к 

истине.

Однажды Сэкито увидел в Дхарма-холле Дзэгэна, который ходил взад и вперед с 
лопатой на плече. Он спросил его: "Что ты тут делаешь?"

Дзэгэн ответил: "Я ищу священные кости своего покойного учителя".

Сэкито с усмешкой заметил: "Громадные волны вздымаются в беспредельном океане, 
и 
пена омывает небеса. Где же ты собираешься искать священные кости покойного 
учителя?"

"Вот об этом-то как раз и думаю", - ответил Дзэгэн.