пределы дуализма всех форм: жизни и смерти, добра и зла, бытия и небытия. 
Именно 
здесь все искусство сливается" с дзэном. Такуан особо подчеркивает значение 
мусина, который в какой-то степени соответствует понятию "бессознательного". С 
точки зрения психологии, это состояние ума, всецело подчиненного неизвестной 
"силе", которая приходит неизвестно откуда и в то же время, кажется, обладает 
достаточной силой, чтобы овладеть всей областью сознания и заставить его 
служить 
неизвестному. В результате этого человек становится, так сказать, своего рода 
автоматом, что касается его собственного сознания. Но, как объясняет Такуан, 
это 
состояние не следует путать с беспомощной пассивностью неорганической материи 
вроде куска ткани или дерева. Человек "бессознательно сознателен" или 
"сознательно бессознателен". В свете этого предварительного замечания 
нижеследующая инструкция Такуана станет понятной.




Письмо Такуана


Ягю Тадзимо-но-ками Мунэнори о тайне неподвижной праджни.

Препятствия, сопровождающие стадию полного неведения.

(Махаяна-буддизм иногда различает 52 стадии, ведущие к высшему просветлению 
самадхи, "неведение" (авидья) можно считать одной из этих стадий, а препятствия 

(клеша) - это помехи, которые встречаются на пути тех, кто находится на этой 
стадии. По-японски "неведение" - это "мумо", а препятствия - "бионо".) 
"Неведение" (авидья) означает отсутствие просветления, то есть заблуждение. 
"Стадия полного неведения" означает, что разум пребывает в определенном месте. 
В 
одной из стадий разум привязывается к любому объекту, с которым он сталкивается.
 
Эта "привязчивость" называется "томару", "остановка" или "пребывание". Разум 
останавливается на одном предмете вместо того, чтобы переходить от одного 
предмета к другому (что он делает, когда следует своей собственной природе). В 
случае фехтования, например, когда противник пытается напасть на вас, ваши 
глаза 
сразу же ловят движение его меча, и вы можете попытаться последовать за ним. Но 

как только это случится, вы перестаете владеть собой и, несомненно, потерпите 
поражение. Это называется "остановкой". (Но существует другой способ отражения 
меча противника.) Вы конечно, видите меч, собирающийся поразить вас, но не 
позволяете своему уму "останавливаться" на этом. Оставьте намерение 
контактировать с противником в ответ на его угрожающий выпад, перестаньте 
строить всякие планы на этот счет. Просто воспринимайте движения противника, не 

позволяйте своему уму "останавливаться" на этом, продолжайте двигаться все так 
же навстречу противнику и используйте его атаку, обращая ее против него самого. 

Тогда его меч, несший смерть вам, станет вашим собственным, и оружие это 
обрушится на самого противника. В дзэне это называется "схватить вражеское 
копье 
и убить им врага". Идея такова, что меч противника, попав в ваши руки, 
становится орудием уничтожения самого противника. На вашем языке это "меч, 
которого нет". Как только разум "останавливается" на каком бы то ни было 
объекте 
- будь то меч противника или ваш собственный, сам человек, атакующий вас, или 
меч в его руках, манера или размах действия, - вы теряете контроль над собой и, 

несомненно, становитесь жертвой вражеского меча. Когда вы настраиваете себя 
против него, ваш разум будет прикован к нему. Поэтому даже не думайте о себе. 
(То есть нужно пойти за пределы противопоставления субъекта объекту.) Для 
начинающих было бы неплохо, если бы их разум был всецело поглощен 
самодисциплиной. Важно, чтобы ваше внимание не было приковано к мечу или 
размаху 
его движения. Когда ваш ум сосредоточен на мече, вы становитесь пленником 
самого 
себя. Все это вызвано тем, что ваш ум порабощен чем-то внешним и теряет свое 
господство. Я полагаю, все это вам хорошо известно, и обращаю ваше внимание 
только на то, что связано с дзэном.

В буддизме такая "остановка" разума называется заблуждением, отсюда 
"препятствия, сопровождающие стадию неведения". (Не следует отождествлять 
"бессознательное" фехтовальщика и "бессознательное" в психоанализе, так как 
первое свободно от понятия "я"). Фехтовальщик, достигший совершенства, не 
обращает внимания на личность противника так же, как на свою собственную, ибо