- достичь понимания, подтверждаемого внутренним одобрением.

Стихотворный комментарий Сэте мистифицирует не меньше, чем оригинал Уммона:

		Освещая самого себя, каждый одинокий Свет приводит себя в порядок;
		Ради вас он открывает один путь;
		Деревья, лишенные цветов, совершенно голы.
		Всмотритесь в него, и все его обязательно увидят -
		Видели? Нет, не видели?
		Верхом на буйволе въезжает он в кумирню.

Из всего этого видно, что уникальная философия дзэна состоит в том, что он 
преподносит нам такие выражения, как "трапезная, монастырские ворота" Уммона 
или 
"верхом на буйволе въезжает в кумирню", посредством которых его адепты 
испытывают свое умение точно передать свое понимание "абсолютной темноты", так 
как эта "темнота", в конце концов, говорит о себе кое-что тем, кто ищет, тем, 
кто учится, тем, кто чувствует "нагое намерение, простирающееся к Богу".

Дзэн и философия могут говорить об одних и тех же переживаниях, потому что 
философия не может отделаться от них; фактически это является попыткой разума 
объяснить все наши переживания; но они говорят на разных языках, потому что 
дзэн 
стремится заставить других лично ощутить сами факты самыми прямыми методами. 
Умозрительность не входит в программу дзэна, дзэн хочет конкретно 
продемонстрировать свои переживания в пределах человеческих возможностей. 
Демонстрация или показ могут быть разными: иногда словесными и поэтическими, а 
иногда "персональными", "реалистическими" или "действенными". Когда они носят 
словесный характер, они не следуют обычному методу рассуждения, и именно это 
отличает дзэн от философии. То, что говорилось выше о дзэне, достаточно хорошо 
показывает это. Поскольку дзэн избегает "отбора и выбора", не пребывая в то же 
самое время в "прозрачной пустоте" абсолютного, он не может не найти своего 
собственного метода и не может не выражать себя в словах, совершенно непонятных 

простому уму. Под "персональным", "реалистическим" или "действенным" методом 
подразумевается, что в дзэне часто прибегают к тому, что дают пощечину, пинка, 
машут тростью, бьют в барабаны, выставляют палец и пользуются другими методами 
личного характера.

Причина кроется в том, что все наши переживания начинаются в теле, являясь 
результатом деятельности органов чувств, включая сознание, а поскольку именно 
дзэн пытается понять "бессмысленное" значение этой деятельности или движения, 
он, естественно, пользуется методом, который направляет наше внимание на само 
движение, а не на то, что оно отражает.

Для ясности позвольте мне привести конкретный пример, показывающий сущность 
этого "персонального" или "действенного" метода. В истории религиозного опыта 
такого рода демонстраций, выражений или методов, которые мы находим в анализах 
дзэна, поистине никогда не встречалось.

Ринзай прочел однажды следующую короткую проповедь: "Существует некий истинный 
человек без титула, что скрывается за розовой плотью вещей. Он все время входит 

и выходит через ваши органы чувств; те, кто не нашел его в себе, смотрите, 
смотрите".

Монах вышел и спросил: "Кто этот человек без титула?"

Ринзай поднялся со своего соломенного стула и, схватив монаха, сказал: "Говори, 

говори". Монах не знал, что сказать, и учитель вскоре отпустил его, сказав: 
"Какой чурбан этот истинный человек без титула". После этого учитель пошел к 
себе.

Если интерпретировать это мондо умозрительно, то "некоего истинного человека 
без 
титула" можно принять за душу или дух в их общепринятом значении; далее Ринзай, 

сказав, "смотрите, смотрите", призывал монахов обратить на них внимание, 
очевидно желая, чтобы они познали их в себе. "Смотрите, смотрите" имеет - 
позвольте заметить - большое значение. Ринзай хочет, чтобы мы лично ощутили 
этого "некоего истинного человека", который проявляется через наши органы 
чувств. Он не просто говорит о нем. Затем выходит монах, который хочет 
спровоцировать учителя на то, чтобы он дал словесную интерпретацию своего опыта.
 
Но Ринзай - учитель дзэна, а не школьный учитель, а также не священник, 
проповедующий Евангелие. Он встает со стула и, схватив монаха, самолично 
требует: "Говори, говори". Делая это, он хочет посмотреть, как будет 
действовать