заглядывать вперед или думать о прошлом. В результате его преследовало чувство 
напряженности, которое чрезмерно утомляет. Его разум никогда не испытывал 
целостности: он был разделен, разорван на куски и не мог быть "одним целостным 
разумом" (иссинь или итинэн). Он терял свое убеждение, покой и равновесие. 
Большинство современных умов поэтому страдают неврастенией, являясь жертвами 
логической путаницы и психологического напряжения.

В статье, озаглавленной "Наше чувство Настоящего", которая была напечатана в 
апрельском номере журнала "Хибберт Джорнал" за 1964 год, ее автор Э.М. Роуэлл 
упоминает о "неподвижности", которая обитает в настоящем и которую мы можем 
испытать "прямо сейчас". Эта "неподвижность", это время, не имеющее времени, 
есть "мгновение, превращенное в вечность", то есть это момент, растянутый до 
бесконечности, - "один момент, единый и бесконечный". Такая характеристика 
чувства настоящего, которую дает нам этот автор, очень интересна в связи с 
сатори, которому посвящена эта глава. Но автор в основном ограничивается только 

описанием самого чувства: "В конечном итоге чувство настоящего является, может 
быть, отражением в нас присутствия Того, кто всегда присутствует, кто сам по 
себе есть вечность, в чреве настоящего, "неподвижная точка вращающегося мира". 
Научиться пребывать есть, может быть, первый шаг к "практике слияния с Богом".

Это достаточно экспериментально, но не ведет к сатори. Одного ощущения 
Настоящего недостаточно для того, чтобы заставить человека совершить прыжок в 
вечность и удовлетвориться Настоящим. В этом чувстве все же имеется некоторый 
дуализм, в то время как сатори есть само абсолютное Настоящее. В связи с этим 
это переживание сопутствует каждому другому переживанию, возникшему вследствие 
появления последовательных серий понятий о времени. Поэтому Хякудзе говорит: 
"Вчера мне было больно, а сегодня - нет, сейчас я смеюсь, хотя совсем недавно 
плакал". Из таких повседневных переживаний, как боль и отсутствие боли, слезы и 

смех, человеческое сознание ткет бесконечное полотно времени и считает его 
реальностью. Когда эта работа заканчивается, положение меняется, и мы начинаем 
проектировать свои переживания на экране времени. Количество занимает теперь 
первое место, и мы обнаруживаем, что наша жизнь становится невероятно скованной 

вследствие этого. Абсолютное настоящее отступает назад: мы больше его не 
чувствуем. Мы сожалеем о прошлом и волнуемся за будущее. Наши слезы не являются 

"чистыми" слезами, а смех - чистым смехом. Всегда существует нечто, 
примешивающееся к нашему переживанию, другими словами - настоящее потеряло свою 

невинность и абсолютность. Будущее и прошедшее вторгаются в настоящее и душат 
его. Теперь жизнь задыхается, калечится и уродуется.

Учитель школы винайя ("винайя" на санскрите означает "правила моральной 
дисциплины", что относится к одному из трех разделов буддийского учения. Первый 

- сутры, которые представляют собой личные высказывания Будды; второй - винайя, 

правила поведения, изложенные Буддой, которые должны были выполнять его ученики 

различных степеней; третий - абхидхарма, философские трактаты, развивающие 
буддийскую мысль) спросил однажды адепта дзэна:

"Как вы дисциплинируете себя в повседневной жизни?"

Адепт ответил: "Когда я голоден, я ем, когда устаю - ложусь спать".

"Но это делает вообще каждый. Тогда о каждом можно сказать, что он так же, как 
и 
вы, занимается самодисциплиной?"

"Нет, это совсем другое". "А почему не то же самое?"

"Когда они едят, они не смеют есть, их ум наполнен всякого рода планами. 
Поэтому 
я говорю, что это совсем другое".

Е.М. Роуэлл приводила в своей статье рассказ об одной жительнице Лондона, 
которая вышла на улицу после воздушного налета во время войны. После ночной 
бомбежки заметили, что какая-то женщина неоднократно подходила к дверям своего 
разбитого дома и озабоченно смотрела по сторонам, ища кого-то на улице. К ней 
подошел военный: "Чем я могу Вам помочь?" Она ответила: "Вы... Вы нигде не 
видели мальчика? Мой муж всегда по утрам пьет чай". И автор добавляет: "Прошлое 

было враждебно, будущее ненадежно, но приветливое настоящее было с ней. Жизнь 
была в опасности, но - ее муж хотел утром попить чай".

Единственная разница между учителем дзэна, который ест и спит, когда хочет, и