ходил на моего отца. Занятия отца были, скажем так, более цивилизованными. 
Ян ведет себя со мной как с взрослым человеком. 

Однако он не говорит, как устроить мою жизнь”. 

Для того чтобы понять, почему Нита, относящаяся к себе очень серьезно, 
чувствует себя такой закомплексованной и раздраженной, необходимо оценить ту 
пропасть, которая пролегла между образом жизни и правилами, которые дала ей 
семья. и тем имиджем, который она установила для себя. В первые восемнадцать 
лет жизни размеры мирка Ниты были очень малы. Ее родители — истинные католики. 
Девочка росла в маленьком провинциальном калифорнийском городке, посещала 
приходскую школу для девочек. Никто не знал, почему она вдруг избрала такой 
радикальный путь. Вероятно, период отрыва от родительских корней проходил у нее 
очень жестко. Она поступила в колледж и попала в более традиционную среду. 

Студенческий городок Беркли был далеко от дома, однако только географической 
удаленности ей было недостаточно. Она пошла дальше. Попав в одну комнату с 
сексуально искушенной соседкой, Нита решила отойти от своих моральных устоев. 
Она принудила своего друга по учебе на подготовительных курсах переспать с ней. 
В течение нескольких месяцев Нита вращалась в новом окружении. Она была 
шокирована переменой, которая с ней произошла. Лишенная простой исповеди после 
всего, что с ней произошло, мысленно она хотела вернуться обратно. “Я хотела, 
чтобы мама сказала мне, что все хорошо”. 

Нита ночевала в городском парке, спорила с полицией и постоянно сталкивалась с 
обычным насилием. Однако, выступая под обязательным тогда ритуальным знаменем 
“к черту систему”, эта маленькая хорошая девочка была до смерти напугана и 
искала выход. 

Она приняла решение. “Беркли абсолютно лишил мои паруса ветра”. Ее прыжок был 
великолепен. Она отказалась от работы летом в Сан-Франциско и, довольная, 
вернулась домой. “Я должна была укрыться где-то”. 

На всякий случай девушка отправила заявку в Стенфорд, думая, что ей откажут. 
Это позволило бы ей успокоиться и дало время для небольших разъездов. 
Совершенно очевидно, что она пыталась создать для себя мораторий. Но Стенфорд 
не оправдал надежд Ниты. Ее приняли. 

Господи, какое там было окружение! Девушки ходили на занятия в нейлоне, и по их 
определению Нита была настоящей хиппи. Она вовсе не пыталась произвести такое 
впечатление, однако решила играть эту роль. Связавшись с молодой женщиной 
дурного поведения, искушенной Джессикой из Нью-Йорка, однажды она объявила 
соседкам по комнате: “Ночью мы пойдем развлекаться”. Они стали появляться во 
всех злачных местах, и вскоре эти походы превратились для них в самое обычное и 
даже обязательное дело, как для других — пить чай в университетском женском 
клубе. Они не мусорили, не ругались, никогда ничего не ломали. Они не делали 
того, за что их могли бы арестовать, так как в этом случае лишились бы 
поддержки родителей. 

Летом после первого курса Нита решила сделать следующий прыжок, согласилась 
отправиться с Джесси через всю страну для организации детского драматического 
театра. В последний момент она отказалась от своих “семимильных ботинок”. В 
конце августа в отношениях с Джессикой стал намечаться разрыв. Подруга начала 
ее игнорировать. И Нита пересекла континент для того, чтобы навестить своего 
друга в Бостоне. 

Уже на последнем курсе Нита призналась: “Я все еще не чувствую себя 
независимой”. 

Каждый человек решает задачи развития и реагирует на собственные предпринятые 
усилия в свойственной только ему манере. 

Одни из нас делают несколько осторожных шагов вперед, затем один или два назад, 
а потом длинный скачок до максимальной отметки. Другие предпочитают плавающие 
ситуации: 

“Я не могу выполнить этого, если не определю конкретный срок” или “Если у меня 
будет опора, то я всегда смогу пройти через это”. Третьи при столкновении с 
любой задачей отходят на время в сторону, отвлекаясь на посторонние дела. 

Манера Ниты решать задачи заключалась в гигантском прыжке и последующем 
отступлении. Она начинает приходить в себя, забывая все свои тревоги, только 
тогда, когда созревает для следующего прыжка. И становится просто несчастной, 
если не может его сделать. Мы видели, как повторялась ее модель поведения. Она 
бросается в Беркли и к своему другу, затем ищет укрытия дома, потом