авляют 
собою замену уже вытесненной мастурбации или попыток в этом направлении. В 
качестве такой замены эти привычки (сосание пальцев, жевание ногтей, дергания, 
ковыряние в ушах и в носу и т. д.) сохраняются дальше и у взрослых как вполне 
определенные симптомы вытесненной массы libido.
Как выше было сказано, деятельность libido протекает первоначально в области 
функции питания, причем в акте сосания пища принимается при помощи ритмического 
движения со всеми знаками получаемого удовлетворения. С ростом индивида и с 
развитием его органов libido пролагает себе путь к новым потребностям, к новой 
деятельности и к новому удовлетворению. Тогда дело идет к тому, чтобы первичную 
модель ритмической деятельности, порождающую чувство удовольствия и 
удовлетворения, перенести в область других функций, имея в виду конечную цель, 
именно сексуальность. Значительная часть “libido голода” должна быть 
преобразована в “libido пола”. Этот переход совершается не вдруг, в период 
половой зрелости, как это обычно полагают неспециалисты, а очень постепенно в 
течение большей части детства. Libido в состоянии лишь с большим трудом и 
крайне медленно освободить себя от своеобразия функции питания, чтобы войти в 
своеобразие функции пола. В этой переходной стадии, насколько я об этом могу 
судить, различимы две эпохи: эпоха сосания пальцев и эпоха передвинутой 
ритмической деятельности. Сосание пальцев относится по своему характеру еще 
совершенно в районе питательной функции, но имеет перед ним то преимущество, 
что в собственном смысле функция питания уже отсутствует и налицо только 
ритмическое действование, конечною целью которого является удовольствие и 
удовлетворение без принятия пищи. Вспомогательным органом выступает здесь рука. 
В эпоху переложенной ритмической деятельности роль руки как вспомогательного 
органа становится еще яснее, обретение удовольствия имеет место уже не в 
области рта, а в других областях. Возможностей здесь много. Большею частью 
предметом интереса libido становятся прежде всего другие отверстия в теле, 
далее кожа и особенные места последней, Выполняемая здесь деятельность, как то 
трение, сверление, дергание и т. п., проходит в известном ритме и служит к 
порождению чувства удовольствия. После более или менее продолжительного 
пребывания libido на этих станциях она идет дальше, пока не достигает половой 
области и не становится там поводом к первым онанистическим попыткам. На своем 
пути libido уносит с собою немало элементов из функции питания в половую 
область, чем и объясняются легко эти многочисленные и внутренние 
соприкосновения между функциями питания и пола. Если после осуществленной 
оккупации половой области обнаруживается какое-нибудь препятствие к применению 
той формы libido, которая стоит теперь на очереди, то по известным законам 
происходит регрессия к ближайшим предшествующим станциям обеих вышеупомянутых 
эпох. Чрезвычайную важность имеет то обстоятельство, что эпоха передвинутого 
ритмического действования в общих чертах совпадает с периодом развития духа и 
языка. Я бы предложил обозначить период от рождения до оккупации пола, которая 
большею частью происходит между тремя и пятью годами, как предполовую ступень 
развития; эту ступень можно сравнить со стадией куколки у бабочки. Она 
характеризуется различным смешением элементов функции питания и пола. К этой 
дополовой ступени могут вернуться некоторые регрессии; должно быть (если судить 
по сделанным до сих пор наблюдениям) так обычно бывает и с регрессией при 
dementia praecox. Приведу два кратких примера. В одном случае дело идет о 
молодой девушке, которая, будучи невестой, заболела кататонией. Увидев меня в 
первый раз, она внезапно подошла ко мне, обняла меня и сказала: “Папа, дай мне 
есть!” Другой случай имел место с одной молодой служанкой, которая жаловалась, 
что ее преследуют электричеством и причиняют ей в половом органе странное 
чувство: “Как если бы там внизу что-то ело и пило”,— говорила она.
Эти регрессивные явления показывают, что прежние станции libido способны 
подвергнуться регрессивной оккупации. Если это так при современном развитии 
духа, то можно поэтому принять, что в отдаленных стадиях развития человечества 
этот путь был еще проходимее нежели ныне. Поэтому принципиально важно узнать, 
сохранились ли следы такого прохождения в истории.
Мы обязаны заслуженному труду Абрагама 3 тем, что внимание наше было обращено 
на фантазию сверления, общую народам различных эпох; эта фантазия нашла свою 
обработку в значительном труде Адальберта Куна. Благодаря этим исследованиям 
возникает возможность предположить, что похититель огня Прометей — брат 
индусского Pramantha, мужского символа, деревянного трута, от трения которого 
возникает огонь. Индусский похититель огня носит также имя Mataricvan, а сама 
деятельность приготовления огня передается в гиератиче-ских текстах всегда 
глаголом manthami 4, что означает трясти, тереть, при помощи трения вызвать 
нечто. Кун привел в связь этот глагол с греческим глаголом учиться, а затем 
выяснил также и сродство понятий 5. Tertium comparationis лежит, по-видимому, в 
ритме: движение взад и вперед в духе 6.
Ныне компетентные филологи держатся скорее того воззрения, что Прометей лишь 
потом получил значение “предумыслителя” (по соответствию с Эпиметеем). 
Соединенное с Agni pramati — предусмотрительность никакого отношения к manthami 
не имеет. Все что можно констатировать в этом запутанном вопросе, это то, что 
мышление, предусмотрительность, предумышление встречаются в связи со сверлением 
и добыванием огня; этимологически твердое отношение между употребляемыми для 
этих понятий словами современная наука пока еще не в состоянии установить. 
Наряду с перенесением коренных слов из одного языка в другой для этимологии 
должно иметь значение также и перенесение или же местное возрождение некоторых 
первичных образов и воззрений.
Pramantha как орудие огненного жертвоприношения понимается индусами чисто 
половым образом: Pramantha как фаллос или мужчина, лежащее под ним дерево, 
подвергающееся сверлению как vulva или женщина 7. Полученный огонь есть дитя, 
божеский сын Agni. Оба куска дерева,