змея является собственною вытесненною нашею волею к концу, с которою 
нам так трудно согласиться. Что касается дальнейшей символики змеи, то 
объяснение ее находится в значительной зависимости от возраста и обстоятельств. 
В юности змея символизирует вытесненную сексуальность, ибо половая зрелость 
заканчивает детство. В старости, напротив, змея означает вытесненные мысли о 
смерти. У нашей авторши змея означает недостаточно выраженную сексуальность, 
присваивающую себе роль жертвователя и предающую героя смерти и возрождению.
В начале нашего исследования имя героя вынудило нас сказать несколько слов о 
Попокатепетле, как творящем члене человеческого тела; конец же миллеровской 
драмы показывает нам смерть героя на вулкане: земля поглощает его в свою 
глубину. Вулкан родил героя и дал ему имя — он же поглощает его под конец дня 
195. Из последних слов героя мы узнаем, что его желанная возлюбленная, которая 
одна в состоянии понять его, носит имя Я-ни-ва-ма В имени этом мы находим 
известные нам по Гайавате Лонгфелло лепечущие звуки из первого детства героя: 
ва-ва, ва-ма, ма-ма. Мать наша является единственной, вполне понимающей нас. И 
нет сомнения в том, что ничто не охватывает нас так совершенно, как мать. Когда 
нервнобольной говорит, что мир “не понимает его” — он косвенно признается в том,
 что ему не достает матери. Поль Верлен прекрасно выразил эту мысль в 
стихотворении “Привычное сновидение”: “Я часто вижу странный, глубоко трогающий 
меня сон — сон о незнакомке, которую я люблю и которая меня любит; она никогда 
не бывает совершенно такою же, как прежде, но никогда и не меняется вполне; и 
она любит и понимает меня.
Ибо она меня понимает и прозрачное мое сердце, увы! для нее одной не является 
более загадкой; для нее одной! — и одна она умеет освежать слезами влажное мое 
чело.
Темны ли ее волосы или белокуры? Или они рыжие? — я не знаю.— А имя ее? — Помню 
лишь, что оно и мягко, и звучно, как имена любимых мною, с которыми жизнь меня 
разлучила.
Взгляд ее подобен взгляду статуй, а далекий, спокойный и тихий ее голос звучит 
как дорогие мне, навсегда замолкшие голоса” 196.
Этими замечаниями мы заканчиваем свою программу. Мы имели намерение исследовать 
индивидуальную систему фантазий относительно ее соответствий с источниками, но 
при этом натолкнулись на проблемы столь огромные, что все старание наше вполне 
охватить и понять их, по необходимости, оказалось лишь поверхностной 
планировкой путей, по которым, быть может, с успехом пойдет будущий 
исследователь. Не могу согласиться со взглядом, требующим отказа от известных 
рабочих гипотез, по той причине, что они, быть может, не имеют непреходящей 
значимости, или потому, что они, может быть, вообще ошибочны. Разумеется, я 
старался по возможности избегать ошибок, могущих стать особенно гибельными на 
этой головокружительной тропе, ибо опасность подобных исследований мне хорошо 
известна. Но я смотрю на работу науки не как на соревнование в том, чтобы быть 
правым, а как на умножение и углубление познания. И работу свою я посвящаю тем, 
кто одного со мною мнения о научности.
В заключение не могу не поблагодарить всех, поддержавших меня своею помощью в 
моих изысканиях; в особенности дорогую мою жену и друзей моих, бескорыстной 
поддержке которых я многим обязан.
ПРИМЕЧАНИЯ 
1 Не косвенное, а непосредственное, непринужденное выражение сексуальности, как 
всякое естественное событие, никогда не может быть ни некрасивым, ни противным. 
“Нравственное” вытеснение делает сексуальность с одной стороны грязною и 
лицемерною, с другой же стороны назойливою и даже наглою.
2 Другой источник, приводимый здесь мисс Миллер, именно Sam. Johnson: Histoire 
de Rasselas, prince d'Abyssinie, я не был в состоянии разыскать.
3 Матфей 10, 3 и ел.
4 Лука 12, 51 и ел.
5 Человеческое, слишком человеческое. Предисловие. (Перев. переводчицы.)
6 Ср. ниже с мотивом оковывания.
7 По поводу кощунственного насилия Горуса над Изидою Плутарх страшно возмущен. 
Он говорит следующее “Если бы кто-либо пожелал принять и утверждать, что все 
это в действительности произошло и имело место в отношении к блаженной и 
непреходящей природе, в соответствии с которою преимущественно и мыслится 
божественное, тогда, говоря словами Эсхила, пришлось бы выплюнуть и очистить 
рот. По этому суждению можно составить себе понятие о том, как благомыслящий 
представитель античного общества должен был презирать христианские воззрения о 
казенном боге и христианские взгляды на семью, как на “фундамент” 
государственности. Психоаналитику не приходится здесь удивляться; все это уже 
было когда-то. 
8 Ср. выше примерную участь Тезея и Пейритоя.
9 Ср. вышеупомянутое видение одной истеричной, всегда видевшей черную лошадь во 
время грозы. Здесь отождествление драхвы с молниею.
10 Rohde: Psyche.
11 Фауст, II ч., I акт. Перев. И. Холодковского под ред. П. Вейнберга.
12 Тоже и Кэней.— Ср. сказанное выше о “strampeln” (болтание ногами и 
топотание) как инфантильной фантазии.
13 В Литургии Митры оплодотворяющая струя духа исходит от солнца, по всей 
вероятности из “солнечной трубы” (ср. 1-ю ч.). Соответственно этому 
представлению солнце в Ригведе именуется “одноногим”. Ср. армянскую, молитву о 
том, чтобы солнце соблаговолило поставить на лицо молящего ногу. (Abeghian: Der 
armenische Volksglaube, 1899, стр.41)
14 Waitz: Anthropologie II, 342.— Ср. с тем, что будет дальше сказано по поводу 
связанного с матерью инфантильного питания.
15 Скорое наступление кончины матери после родов или ранняя разлука с нею 
входит в состав мифа о герое. В мифе о Царевне-Лебеди, превосходно 
анализированном Ранком, мы встречаем желание, чтобы Царевна-Лебедь улетела 
после рождения ребенка; свое назначение она исполнила и дальше, как мать, она 
необходима лишь для вторичного рождения.
16 Лука, 12, 50.
17 Иоанн 1, 30.
18 Индийское слово “минневава” означает шум, производимый ветром в лесу.
19 Mudway-aushka означает шум от прибоя волн.
20 Интроэкция объекта в субъект.
21 Карл Иоель (Seele und Welt, Jena, 1912, стр. 153 и ел.) говорит:
“В художнике и пророке жизнь не убывает, а прибывает. Они суть вожди, ведущие 
нас к потерянно