Предшественницей всякого аналитического лечения души является исповедь. Однако 
поскольку такая исповедь определяется не причинными, но иррациональными, 
психическими связями, то постороннему человеку трудно сразу соотнести основы 
психоанализа с религиозным институтом исповеди.
 Как только человеческому духу удалось выдумать идею греха, возникло психически 
сокрытое, на аналитическом языке - вытесненное. Сокрытое есть тайна. Обладание 
тайным действует подобно душевному яду, который отчуждает носителя тайного от 
общества. Этот яд в малых дозах может быть неоценимым лекарственным средством, 
даже необходимым предварительным условием для индивидуальной дифференциации 
человека, причем настолько необходимым, что человек уже на первобытной ступени 
развития ощущает потребность выдумывать тайны, чтобы благодаря обладанию ими 
защитить собственную душу от смертельной опасности растекания ее в 
бессознательном сообществе. Этому инстинкту дифференциации служат, как известно,
 широко распространенные древнейшие освящения с их оккультными таинствами. Даже 
христианское причастие еще в древней церкви считалось таинственным и 
упоминалось только намеками, на аллегорическом языке.
 Разделенная со многими тайна действует настолько же благотворно, насколько 
разрушающе действует тайна личная. Она подобна вине, отделяющей ее несчастного 
владельца от общности с другими людьми. Если при этом скрытое от других 
осознается, то ущерб, несомненно, меньше, чем в обратном случае, то есть когда 
сокрытое вытеснено. В этом последнем случае скрытое содержание не хранится 
больше сознательно в тайне, а утаивается даже от самого себя; оно отщепляется в 
виде самостоятельного комплекса от сознания и ведет в области бессознательной 
души существование особого рода, недоступное сознательному вмешательству и 
коррекции. Комплекс образует, так сказать, маленькую обособленную психику, 
которая, как показал опыт, сама по себе развивает своеобразную деятельность 
фантазии. Фантазия же вообще есть самостоятельная деятельность души, которая 
прорывается везде, где действие чинящего препятствия сознания либо ослабевает, 
либо прекращается вовсе, как, например, во сне. Во сне фантазия проявляется в 
виде сновидения. Но и во время бодрствования мы можем мечтать под порогом 
сознания, особенно благодаря вытесненным или иным бессознательным комплексам. 
Надо, между прочим, отметить, что бессознательные содержания состоят не только 
из ранее осознанных и впоследствии ставших из-за вытеснения бессознательными 
комплексов. Бессознательное имеет также свои особые содержания, которые исходят 
из неизведанных глубин, чтобы постепенно достичь сознания. Никоим образом 
нельзя представлять себе бессознательную психику как простое хранилище для 
содержаний, которые не принимаются сознанием.
 Все бессознательные содержания, которые либо приблизились снизу к порогу 
сознания, либо лишь немного под него опустились, имеют обыкновение 
воздействовать на сознание. Но поскольку содержание этих воздействий на самом 
деле не таково, каким кажется, то они являются необходимым образом 
опосредованными. Большинство так называемых ошибочных действий сознания 
проявляются в нарушениях, традиционно обозначаемых как невротические симптомы, 
которые с точки зрения медицины имеют в целом психогенную природу. 
(Исключениями являются такие шоковые воздействия, как, например, разрывы гранат 
и т.д.) Самые легкие формы неврозов - это ошибочные действия сознания, например 
оговорки, неожиданное выпадение имен и дат, неожиданные неловкости, повлекшие 
за собой повреждения или травмы, недопонимание и, так сказать, галлюцинации 
памяти (думается, что якобы так-то было сказано или сделано), неверные мнения 
об услышанном или прочитанном и т.д.
 Во всех этих случаях благодаря тщательному расследованию может быть доказано 
существование некоторого содержания, которое опосредованно и бессознательно 
нарушило работу сознания.
 В целом вред бессознательной тайны больше, чем осознанной. Я встречал многих 
пациентов, которые вследствие тяжелых жизненных обстоятельств, в которых слабые 
натуры лишь с трудом могут удержаться от порыва к самоубийству, развили такую 
же тенденцию. Однако благодаря благоразумию они все-таки предотвратили этот 
порыв, создав тем самым бессознательный комплекс самоубийства. Бессознательное 
стремление к самоубийству вызывало отныне такие переживания и события, как, 
например, неожиданные приступы головокружения, нерешительность при переходе 
через улицу, ошибочное употребление сублимата вместо микстуры от кашля, 
неожиданное удовольствие от опасной акробатики и многое другое. Если. в таких 
случаях удавалось сделать осознанным стремление к самоубийству, то сознательное 
осмысление устраняло этот комплекс, возможность самоубийства осознавалась и 
устранялась.
 Всякая личная тайна действует подобно вине и греху, независимо от того, 
является ли она таковой или нет с точки зрения общепринятой морали.
 Другая форма сокрытия - это сдержанность. Тем, что обычно сдерживается, 
являются аффекты. Здесь также сначала нужно подчеркнуть, что сдержанность есть 
полезная и целебная добродетель. Мы считаем самодисциплину одним из наиболее 
ранних искусств уже у первобытных народов, где она является частью ритуала 
посвящения, главным образом в форме стоического перенесения боли и страха и 
аскетического воздержания. Но здесь сдержанность предстает внутри тайного союза 
как разделенное с другими деяние. Но если сдержанность является личной - вне 
связи с каким-либо религиозным воззрением, - то она может, как и личная тайна, 
вредить. Чрезмерная добродетель - источник плохого настроения и 
раздражительности. Сдержанный аффект также является чем-то, что сокрыто, что 
может быть утаено даже от самого себя, искусством, которым отличаются 
преимущественно мужчины, в то время как женщины, за небольшим исключением, 
имеют природную склонность не стесняться в проявлении чувств. Сдержанный аффект