тому как в области нравов и жизненных обычаев можно разделить людей на 
сторонников условностей и на общающихся непринужденно, в политике — на верующих 
в авторитет и на анархистов, в изящной литературе — на академиков и реалистов, 
в искусстве — на классиков и романтиков, подобно этому, по мнению Джемса, можно 
было бы найти и в философии два типа, а именно: «рационалиста» и «эмпирика». 
Рационалист — «поклонник абстрактных и вечных принципов». Эмпирик — «любитель 
фактов во всем их необработанном многообразии». /81- P.9/ Хотя никто не может 
обойтись ни без фактов, ни без принципов, однако слагаются совершенно различные 
точки зрения, в зависимости от того, что центр тяжести перелагается на одну или 
на другую сторону.
   По Джемсу, «рационализм» является синонимом «интеллектуализма», а «эмпиризм» 
синонимом «сенсуализма». Хотя я считаю такое сближение несостоятельным, однако 
сначала отложим критику и проследим до конца ход мыслей Джемса. По его мнению, 
с интеллектуализмом связана идеалистическая и оптимистическая тенденция, тогда 
как эмпиризм склоняется к материализму и к лишь условному и шаткому оптимизму. 
Рационализм (интеллектуализм) всегда монистичен. Он начинает с целого и 
универсального и приводит вещи к единству. Эмпиризм, напротив, начинается с 
части и превращает целое в нечто собирательное. Его можно было бы 
охарактеризовать как плюрализм. Рационалист — чувствительный человек, эмпирик — 
существо твердоголовое. Первый естественно склоняется к призванию свободы воли, 
второй — к фатализму. В своих утверждениях рационалист легко впадает в 
догматизм, эмпирик, напротив, более скептичен. /81- Р.10 ff/ Джемс 
характеризует рационалиста как человека с нежным или деликатным складом души 
(tender-minded), а эмпирика — как человека с жестким характером (tough-minded). 
Этим он, очевидно, пытается определить своеобразные свойства обеих 
ментальностей. В дальнейшем изложении мы еще вернемся к более подробному 
исследованию этой характеристики. Интересно то, что Джемс говорит о 
предубеждениях, которые люди обоих типов взаимно питают друг против друга: «Они 
невысокого мнения друг о друге. /81- P.12 ff/ Во все времена их типическая 
противоположность играла известную роль в философии, так же как и в наше время. 
Жесткие осуждают нежных за сентиментальность, а нежные называют тех — нетонкими,
 тупыми или брутальными. Каждый считает другого низшим». Качества обоих типов 
Джемс противопоставляет в следующих двух столбцах.
   Нежный тип (tender-minded):   Жесткий тип (tough-minded):Рационалист 
(следует принципам)Эмпирик (следует за фактами)ИнтеллектуалистСенсуалист
ИдеалистМатериалистОптимистПессимистРелигиозенБезрелигиозенИндетерминист
Детерминист, фаталистМонистПлюралистДогматикСкептик   Это сопоставление 
затрагивает различные проблемы, уже знакомые нам по главе о номинализме и 
реализме. Человек нежного типа имеет известные общие черты с реалистом, а 
человек жесткого типа — с номиналистом. Как я уже разъяснил выше, реализм 
соответствует принципу интроверсии, а номинализм — принципу экстраверсии. 
Несомненно, что и спор об универсалиях относится прежде всего к тем 
историческим противоположностям темпераментов в философии, на которые указывает 
Джемс. Эти отношения побуждают нас сопоставлять нежный тип (tender-minded) с 
интровертным, а жесткий тип (tough-minded) с экстравертным типом. Однако 
остается еще рассмотреть поближе, имеет ли такое сопоставление право на 
существование или нет.
   Из-за моего недостаточного знакомства с трудами Джемса, мне не удалось найти 
у него более обстоятельные определения или описания обоих типов, хотя он не раз 
говорит об этих двух видах мышления, обозначая их также терминами «thin» и 
«thick». Флурнуа /83- P.32/ поясняет «thin» как нечто «тонкое, мелкое, худое, 
слабое» [«Mince, tenu, maigre, chetif».], a «thick» как нечто «толстое, плотное,
 массивное, крепкое». [«Epais, solide, massif, cossu».] Один раз Джемс заменяет 
термин «tended-minded» выражением «soft-headed» — то есть дословно 
«мягкоголовый». «Soft», как и «tender», значит мягкий, нежный, кроткий, мирный, 
тихий, то есть несколько слабый, приглушенный, слабосильный, в 
противоположность к «thick» и «tough», терминам, указывающим на свойства 
сопротивляемости, солидности, трудноизменяемости, свойства, напоминающие о 
природе материи. Согласно этому, Флурнуа поясняет эти два вида мышления так: 
«Это есть противоположность между абстрактным способом мышления, то есть чисто 
логическим и диалектическим, которое столь дорого философам, но которое не 
внушает никакого доверия Джемсу и кажется ему хрупким, пустым, «скудным», ибо 
слишком отрешенным от соприкосновения с единичными вещами и конкретным способом 
мышления, питающимся фактами опыта и никогда не теряющим почвы под ногами, этой 
земной сферы, прочной, с ее черепашьими бронями и другими позитивными данными». 
[«C'est 1'opposition entre la facon de penser abstractionniste — c'est a dire 
purement logique et dialectique, si chere aux philosophes, mais qui n'inspire a 
James aucune confiance, et qui lui parait fragile, creuse, «chetive», parceque 
trop sevree du contact des choses particu-lieres — et la facon de penser 
concrete, laquelle se nourrit de faits d'experience et ne quitte jamais la 
region terre a terre, mais solide, des ecailles de tortues ou autres donnees 
positives».]
   Однако из этого комментария отнюдь не следует делать вывод, что Джемс 
односторонне склоняется к конкретному мышлению. Он отдает должное обеим точкам 
зрения: «Если факты действительно хороши — давайте нам множество фактов. Если 
принципы в самом деле хороши — давайте нам побольше принципов». [Facts are good,
 of course — give us lots of facts. Principles are good — give us plenty of 
principles».] Известно, что факт никогда не есть только то, что он есть сам по 
себе, но и то, что мы в нем видим. И вот, если Джемс обозначает конкретное 
мышление как «thick» или «tough», то он обнаруживает этим, что этот способ