состояния духа  и правильного отношения к кончине. Весьма  важно не подавать
пустых надежд в отношении выздоровления. Напротив, следует всячески помогать
отходящему  посмотреть  прямо  в  лицо  смерти  и  принять  ее.  Неприкрытое
признание ее наступления считалось абсолютно необходимым,  и  избегание  его
числилось одной из главных опасностей для человека. В некоторых наставлениях
ясно  сказано: у наставляющих  вызывает  меньше  возражений  и,  с их  точки
зрения, умирающему  будет  причинено менее  вреда,  если  помогающие  ему  в
последние часы, вызовут -- пусть и ненужное --  чувство страха за жизнь. Это
лучше,  чем  позволить  отгородиться  от реальности  и  в результате умереть
неподготовленным.
     ___________________
     * Более  пристальное исследование  этих описаний  выявляет, что  данная
феноменология  процесса  умирания  обладает  всеми  основными чертами  ранее
разбиравшихся  здесь  перинатальных  переживаний.  Беспомощность,  отчаянье,
чувство  вины,  ощущение  неполноценности  типичны  для  матрицы "отсутствие
выхода". Раздражительность, агрессивность, импульсивность, жадность, чувство
собственности,  похоть,  наряду   с  элементами  Суда  относятся   к  борьбе
смерти-возрождения. Цепляние за земные достижения и  личную гордыню, а также
нежелание  подчиниться  процессу  наступления  смерти  являются  труднейшими
психологическими  препятствиями  для  наступления  смерти эго  и переживания
возрождения.  Видения  божественного,  ощущения  благословения,  искупления,
спасения, а также иные  элементы связи с высшими мирами  в таком случае суть
признаки завершения родового процесса. Эти далеко идущие параллели указывают
на то, что многие  из  описаний в наставлениях для умирающих следует считать
скорее картографией, базирующейся на опыте, чем произвольными символическими
построениями.


     Египетская  и тибетская  "Книги мертвых",  наряду  с  литературой  "Ars
Moriendi", неизбежно подвергались воздействию соответствующего культурного и
религиозного круга, а также  особым требованиям своего исторического времени
и места.  Однако  для  широко  мыслящего  исследователя  эти  работы  явятся
уникальным  источником информации о  человеческой психике и сознании. Многие
из  описаний необычных  состояний, переживаемых умирающими, и  некоторые  из
положений,  добытых опытным путем и  постулируемых в  подобной  литературе с
недавних пор начали  получать неожиданное  подтверждение в  ходе современных
клинических  и  лабораторных  исследований.  Возможно,   что  в  не  слишком
отдаленном  будущем эти постулаты будут  заново сформулированы в сегодняшней
терминологии.
     Описания   духовных   путешествий,   как  в   корневых   мифологических
представлениях,  так  и в  изощренных  интерпретациях,  типа  встречаемых  в
тантрическом буддизме,  в прошлом весьма редко привлекали внимание  западных
ученых.   На   ситуацию   сколько-нибудь   заметно   не  повлияло   даже  то
обстоятельство, что субъективные  описания смерти или переживания близких  к
ней  состояний,  наряду с  наблюдениями  врачей и  медсестер,  полученными у
постелей умирающих в нескольких  существующих исследованиях,  были во многом
схожи с  древними  исконными  описаниями  феноменологии смерти.  Нам следует
упомянуть,  по  крайней мере,  два  важных  исключения: Карла  Густава Юнга,
который в результате своих обширных работ в области сравнительной мифологии,
необычайно развитой  интуиции и собственного переживания соприкосновения  со
смертью признал выдающуюся ценность "Бардо  Тедоль",  и аналогичных текстов,
описывающих  посмертный опыт для  понимания человеческого сознания.  А Олдос
Хаксли в книге "Рай и ад", основываясь на данных собственных психоделических
переживаний, выдвинул предположение, что такие представления,  как рай и ад,
являют собой субъективную реальность и могут быть пережиты весьма конкретным
и убедительным образом при  необычных  состояниях  сознания, вызванных  либо
препаратами, либо различными эффективными методиками, не включающими  в себя
их принятие.
     Клинические  исследования  ЛСД  дали   нам   обильные   доказательства,
подтверждающие  идею Хаксли. Лица, неискушенные в  антропологии и мифологии,
без  всякого  программирования  переживали  образы,  эпизоды  и  даже  целые
тематические последовательности,  отмеченные поразительным сходством  с 
описаниями загробного
пути души,  а также мистерий смерти-возрождения,  существующих  в  различных
культурах.  Психоделические  препараты  позволили  развить  новое  понимание
переживаний,  имеющих место во  время  клинической  смерти, и  движущих  сил
символического  процесса  смерти-возрождения, происходящего в  ходе  обрядов
посвящения  в  шаманы,  ритуалов перехода,  храмовых  мистерий  и  некоторых
шизофренических  эпизодов. Углубленный феноменологический анализ показывает,
что  расширенная карта человеческого  подсознания, извлеченная  в результате
проведения исследований ЛСД, действительно применима ко всем этим ситуациям.
     Некоторые из переживаний людей, приблизившихся к  смерти,  носят  чисто
абстрактный   и  эстетический   характер.  Карлис  Осис  показал   в   своем
исследовании, что видения прекрасных цветовых образов и  орнаментальных схем
являются весьма обычными  у  таких лиц. В переживаниях умирающих также часто
присутствует психодинамический уровень подсознания. Они довольно регулярно с
различной  степенью  интенсивности  испытывают возрастную регрессию  и вновь
переживают важные  эпизоды  из прошлой  жизни либо  обозревают  всю  жизнь в
целом. Иногда умирающим приходится прорабатывать проблемы с различного  рода
ин-трапсихическими   или   межличностными   конфликтами,   освобождаясь   от