В  предыдущих  главах   мы  детально   обсудили  переживания  смерти  и
трансперсональные  явления,  возникающие  в  ходе  психоделических  сеансов.
Показали  их сходство  с переживаниями в момент действительного  наступления
клинической смерти, а также в  разных ситуациях, чреватых летальным исходом.
Теперь  мы  воспользуемся  этими  наблюдениями,  чтобы  исследовать  спорные
проблемы существования сознания по ту сторону смерти,  жизни после смерти  и
загробного путешествия души.  Глубокая убежденность в наличии потустороннего
мира несомненно облегчает процесс умирания, хотя само по себе это наличие не
является  достаточным обоснованием справедливости данных концепций  в глазах
большинства жителей  Запада,  постоянно  устремленных к  знаниям  и  правде.
Основной  критерий для принятия  или  отбрасывания той или иной идеи в нашей
культуре  -- соответствие  этой идеи  научным данным  и  сегодняшнему уровню
знания.
     В   современной  литературе   по  психологии   и  психиатрии  концепции
посмертного существования и загробного  путешествия души  рассматривались, в
основном, как проявление примитивного магического мышления или как выражение
неспособности  признать  факт  бренности  и  смерти.  До  недавнего  времени
подобные  описания  странствий  души  едва  ли  вообще  воспринимались,  как
реальность, за которой может  стоять определенный  опыт,  а не как фантазии,
продуцируемые желанием. В настоящее время мы начинаем понимать, что западная
наука  несколько  поспешила с  вынесением обвинительного  приговора  древним
системам  мышления.  Если  тщательно  и   непредвзято  исследовать   отчеты,
описывающие субъективные переживания состояния клинической  смерти, то можно
убедиться, что они  содержат  обширные  доказательства того,  что  различные
эсхатологические мифологии представляют


     собой реальную  картографию  необычных состояния  сознания,  испытанных
умирающими.  В  результате проводимых в  течение двух последних  десятилетии
психоделических  исследований  были  получены  важные  феноменологические  и
нейрофизиологические   данные.   Они  указывают  на   то,  что  переживания,
происходящие перед, во время и после смерти и в которых присутствуют сложные
мифологические, религиозные и мистические эпизоды, вполне могут представлять
собой медицинскую реальность. Ниже мы попытаемся объединить древние знания и
мифологию  дописьмен-ных  культур  с  новейшими   сведениями  клинических  и
лабораторных исследований и предложить новый подход к пониманию переживаний,
связанных со смертью.
     В   различных   культурах  концепция  загробного   существования  имеет
множество конкретных  форм. Но  лежащая  в  ее  основе  фундаментальная идея
остается одной и той же: смерть  не является абсолютным концом человеческого
существования, а жизнь или сознание  в том или  ином  виде  будет продолжать
существовать после физической кончины тела. Иногда образ потустороннего мира
носит вполне конкретный, реальный  характер,  не  слишком-то отличающийся от
земного.
     Чаще,  однако,   запредельные  области  обладают  особыми  чертами,  не
характерными  для  всего  известного  на земле  Вне  зависимости  от степени
знакомства с реалиями той сферы, куда попадает душа, ее путь в загробный мир
часто рассматривается, как сложный  процесс  перехода и метаморфоз, -  через
многие уровни и области.
     Сравнительное изучение концепций потусторонней жизни и загробного  пути
души  выявляет  поразительные  совпадения  между  культурами  и  этническими
группами, географически и исторически  разделенными. Повторение определенных
мотивов  весьма  примечательно.  Идея существования  конечного  приюта  всех
праведных по ту сторону жизни -- в раю или на небесах -- возникает во многих
вариациях.  Так, в христианской традиции существует два разных представления
о Небе.  Первое отражает теологическую  и метафизическую концепцию небес как
царства, в котором ангельские чины и святые наслаждаются присутствием  Бога,
созерцая Его бытие. Символика,  связанная  с  данной концепцией,  объединяет
еврейский  образ  этого   царства   с  древнегреческими  представлениями   о
концентрических небесных сферах и о  духовном  пути. Представления же  о рае
или Саде Любви базируются на  мифе  о  Золотом  веке  и на образе Эдемского 
сада. И  здесь
символика  включает  в  себя некое географическое  местоположение,  элементы
девственной природы, золотые стены и дороги, вымощенные изумрудами.
     Коран обещает правоверным ран, отражающий вкусы мужской части арабского
населения.  Он  представляет  собой  прекрасный  оазис с  садами,  реками  и
цветущими  деревьями.  Мужчины  одеты  там  в  шелковые одежды и возлежат на
кушетках,  наслаждаясь фруктами  и вином. Многочисленные  толпы  черноглазых
гурий  услаждают  правоверных  мусульман. Удовлетворив  сексуальные  желания
своих повелителей, они вновь обретают девственность. Античные греки верили в
существование  островов  Блаженных  и Елисейских  полей, находящихся  по  ту
сторону Атлантического океана,  на  краю  земли. Там  прекрасный климат,  не
бывает  дождя,  снега  или сильного ветра, а плодородная почва трижды  в год
рождает  фрукты,  сладостью  подобные меду. Орфики,  считавшие, что спасение
заключается   в  освобождении  от  материи  и   земных  оков,  рассматривали