против своего участия в творении, но и против самого своего существования. 
   Одной из важных хитростей, помогающих творить иллюзию обычной материальной 
реальности, является существование банального и уродливого. Если бы мы все были 
сияющими эфирными существами, получающими жизненную энергию прямо от солнца и 
живущими в мире, где все ландшафты выглядели бы как на Гималаях, в Большом 
каньоне или на девственных островах Тихого океана, то наша причастность к 
божественной реальности стала бы очевидной. Аналогичным образом, если бы в 
нашем мире все здания были подобны Альгамбре, Тадж-Махалу, Занаду или 
Шартрскому собору или если бы нас окружали скульптуры Микеланд-жело и мы бы 
слушали музыку Бетховена или Баха, то было бы легче узреть божественность 
природы нашего мира. 
   То, что мы обладаем физическими телами со всеми присущими им секрециями, 
выделениями, запахами, несовершенствами и патологиями, а также 
желудочно-кишечным трактом, содержимое которого весьма неприятно, несомненно, 
затуманивает и запутывает вопрос о нашей божественной природе. Физиологические 
функции организма, такие, как рвота, отрыжка, метеоризм, дефекация и 
мочеиспускание, вместе с окончательным разложением человеческого тела еще 
больше усложняют картину. Таким же образом, нам мешает увидеть нашу жизнь как 
божественную игру существование отталкивающих "пейзажей", например свалок, 
загрязненных промышленных территорий, помоек, зловонных туалетов с 
непристойными "граффити" на стенах, городских гетто и тысяч и тысяч притонов. 
Существование зла и сама хищническая природа жизни делают эту задачу почти 
неразрешимой для среднего человека. Еще одно серьезное препятствие для 
образованных западных людей - это мировоззрение, созданное материалистической 
наукой. 
   Разумеется, связывать божественное с красотой гораздо легче, чем с уродством.
 Однако, если посмотреть на устройство Вселенной с более широкой перспективы, 
то можно увидеть, что включение в него отталкивающих моментов делает спектр 
бытия богаче и помогает замаскировать божественную природу творения. Образ 
отвратительного может быть исполнен огромного совершенства, и способность 
творить его может стать интересной задачей. Когда мы осознаем, что сложная 
природа Космического Сознания включает, в частности, определенные 
характеристики, которые на нашем уровне отражаются в художниках и ученых, то 
стремление исследовать весь спектр возможностей, включая проявления 
безобразного, вызывающего отвращение, тотчас перестает быть для нас 
неожиданностью. 
   Мир нашего искусства, включая живопись, литературу и кино, вряд ли можно 
упрекнуть в однобокой склонности к прекрасному и возвышенному. Точно так же и 
ученых не отпугивают исследования любых аспектов бытия, и многие из них не 
прекращают своих страстных поисков, даже если их открытия чреваты трагическими 
и грозными последствиями для всего нашего мира. Осознав происхождение и цель 
космической драмы, мы не можем не пересмотреть решительным образом обычные 
критерии совершенства и красоты. Одна из важных задач духовного странствия - 
суметь увидеть божественное не только в необычном и обычном, но и в низком и 
безобразном. 
   По нашим обычным критериям Альберт Эйнштейн - гений, который явно 
возвышается над всеми своими соплеменниками-людьми и тем паче над приматами 
вроде шимпанзе. Однако с космической перспективы между Эйнштейном и 
человекообразной обезьяной нет никакой разницы, поскольку оба они являются 
совершенными образцами того, чем им назначено быть. В шекспировской пьесе 
король определенно стоит выше придворного шута. Однако на актерском статусе 
Лоуренса Оливье никоим образом не отражается то, кого из этих двух персонажей 
он играет, поскольку игра его совершенна. Аналогичным образом Эйнштейн - это 
Бог, безупречно воплощающий себя в Альберте Эйнштейне, а шимпанзе - это Бог, в 
совершенстве играющий роль шимпанзе.
   Обычно, если у нас неплохой эстетический вкус, мы восхищаемся творениями 
Микеланджело или Винсента Ван Гога и не интересуемся кичем. Все это верно, если 
сопоставить усилия обычного человека, дающие столь разные результаты. Но 
истинными создателями этих работ были не воплощенные самости авторов, а 
Абсолютное Сознание и космическая творческая энергия, действующая через них и 
осуществляющая конкретную цель. Если творческий замысел состоял не в том, чтобы 
создать великий шедевр, но добавить к космической игре феномен кича, замысел 
сам по себе был совершенством.
   То же можно сказать и о безобразной жабе, создании, включенном в устройство 
Вселенной тем же источником, который мог сотворить бабочек-парусников, павлинов 
и газелей. Очевидно, именно понимаемое таким образом абсолютное совершенство 
творения отвечает за "запрет на знание того, кто мы есть". Виртуальная 
реальность, имитирующая материальную Вселенную, разработана настолько подробно, 
что результат абсолютно убедителен и правдоподобен. Единицы сознания, которым в 
этой пьесе пьес назначено бесчисленное множество ролей, переплетаются в сложной 
и запутанной канве ее иллюзорной магии.
   
   ТВОРЧЕСКИЙ СЦЕНАРИЙ ДЕМИУРГОВ 
   
   Прозрения относительно природы и движущих сил космической игры необязательно 
проявляются на уровне высшего творческого принципа. Гэйл, консультант, 
участвовавшая в нашей тренировочной программе для специалистов в Мэрилендском 
центре психиатрических исследований, пережила в своем психоделическом сеансе 
интересные события, которые отражали космогонию как творческую 
игру-соперничество четырех сверхчеловеческих сущностей-демиургов. И хотя ее