терминах конкретных психологических состояний, известных в повседневной жизни, 
таких, как любовь, страстное стремление или одиночество. Однако, стараясь 
обозначить, что эти слова выражают не обычные человеческие чувства и состояния, 
но их трансцендентные аналоги, или "высшие октавы", авторы обычно пишут их с 
заглавной буквы. Психиатрам такая практика хорошо знакома: так поступают 
пациенты, когда пытаются описать свои переживания необычных откровений, 
касающихся трансцендентных аспектов.
   Рассказы людей, которые в холотропных состояниях имели прозрения в 
"побуждение" божественного творческого принципа к порождению эмпирических миров,
 содержат любопытные противоречия. Одна из групп таких прозрений подчеркивает 
фантастические ресурсы и неисчерпаемые возможности Абсолютного Сознания. Другая 
группа наводит на мысль, что в процессе творения Абсолютное Сознание ищет 
что-то, чего ему недостает в изначальном, девственном состоянии. В холотропных 
состояниях эти две, казалось бы, противоположные позиции не противоречат друг 
другу и с легкостью сосуществуют.
   
   БОЖЕСТВЕННЫЙ РОГ ИЗОБИЛИЯ
   
   Побуждение к творению зачастую изображают как стихийную первозданную силу, 
которая отражает невообразимое внутреннее богатство и изобилие Божественного. 
Космический источник творения настолько огромен и преисполнен неограниченных 
возможностей, что не может пребывать в себе и должен выразить весь свой скрытый 
потенциал. Переживание данного качества Абсолютного Сознания иногда сравнивают 
с рассматриваемыми крупным планом термоядерными процессами на Солнце, которое 
для нашей планеты служит животворным началом и источником энергии. Люди, 
пережившие такой опыт, видят в Солнце самое непосредственное из всех выражений 
божественного, какие можно переживать в материальном мире, и им становится 
понятно, почему во многих культурах Солнце почитали как Бога.
   Однако эти люди обычно подчеркивают, что это сходство не следует понимать 
слишком буквально, поскольку между Солнцем астрономическим и Солнцем 
Космическим - творческим принципом, лежащим в основе творения, существуют 
важные различия. Физическое Солнце только лишь снабжает жизненные процессы 
необходимой энергией, тогда как божественный источник привносит в творение 
Логос, создавая порядок, формы и смысл. Но все же в нашей повседневной жизни 
наблюдение за солнцем представляется самым точным приближением к переживанию 
божественного источника творения, имеющему место в холотропном состоянии.
   В других описаниях подчеркивается неодолимое желание Вселенского Разума 
познать себя, исследовать и испытать весь свой потенциал. И осуществить это он 
может только путем экстериоризации всех своих скрытых возможностей, т. е. в 
форме конкретного акта творения, для чего требуется разделение на субъект и 
объект, дихотомия наблюдателя и наблюдаемого. Такие прозрения напоминают 
толкования процесса творения в некоторых каббалистических текстах, где 
говорится, что некогда было состояние небытия, когда "Бог не видел Лика своего",
 и причиной творения стало то, что "Бог возжелал узреть Бога". А вот что писал 
об этом великий персидский мистик Джалаледдин Руми: "Я был Тайным Сокровищем, и 
потому возжелал, чтобы меня узнали... Я создал всю Вселенную, ибо цель моя была 
- сделать Себя явным..." (Нines 1996).
   В описаниях процесса творения часто подчеркивается присутствие в нем ряда 
важных дополнительных измерений, а именно шаловливость Творца, его наслаждение 
собой и космический юмор. Эти элементы лучше всего описаны в древних 
индуистских текстах, где рассказывается о Вселенной и о бытии как о лиле, или 
Божественной Игре. Согласно этой точке зрения, творение - это замысловатая, 
чрезвычайно сложная космическая игра, которую бог Брахма творит по своей воле и 
внутри себя. Он - драматург, задумавший игру, а равно ее режиссер-постановщик и 
все актеры, играющие несчетное множество ролей.
   Эта космическая игра игр имеет невообразимые масштабы и многие уровни и 
измерения. Творение можно также рассматривать как исполинский эксперимент, 
выражающий безмерную любознательность Космического Сознания - ту страсть, 
которая подобна одержимости ученого, посвящающего исследованиям всю свою жизнь. 
Однако космический эксперимент, конечно же, несравненно сложнее любого 
коллективного замысла всех ученых мира. Все замечательные открытия науки, 
простирающиеся как в микромир, так и в отдаленные области Вселенной, лишь 
легкие царапины на поверхности непостижимой загадки бытия. Наука, какой мы ее 
знаем, лишь все более рафинированными способами исследует природу и содержание 
конечных продуктов творения, но не раскрывает суть таинственных процессов, 
лежащих в основе творения и двигающих его вперед.
   В необычных состояниях постоянно возникает вопрос о том, в какой мере 
Божественное контролирует процесс творения. Именно с этой проблемой часто 
сталкивался Альберт Эйнштейн. Вот что он говорил по этому поводу: "Вот что меня 
действительно интересует: обладал ли Бог свободой выбора, когда творил мир?" 
Люди, достигавшие прозрений такого уровня, отвечают на этот вопрос по-разному. 
Иногда кажется, что Абсолютное Сознание полностью контролирует творение - и в 
целом, и во всех деталях. В этом случае какие-либо неожиданности в космической 
игре происходят только с отдельными участниками, причем вследствие того, что 
завеса неведения неожиданно поднимается и перед ними предстают прежде скрытые 
важные аспекты божественного знания.
   Порой люди, переживающие холотропные состояния, начинают понимать, что этому 
сценарию есть существенная альтернатива: возможно, что четко определены только 
основные параметры творения, но в подробностях конечный результат остается 
непредсказуем даже для Божественного. Эта последняя модель космической игры