| |
м
районе.
- Какого рода эти изменения?
- Это неважно. Важно чувство, которое ты будешь
получать. Все люди различны. Ты видел отблеск сегодня, но
это ничего не значит, потому что отсутствовало чувство. Я не
могу тебе рассказать, как чувствовать, ты должен научиться
этому сам.
В течение некоторого времени мы отдыхали в молчании.
Дон Хуан закрыл свое лицо шляпой и оставался неподвижным,
как если бы спал. Я ушел в записывание своих заметок, пока
он не сделал внезапного движения, которое заставило меня
подскочить. Он резко сел и посмотрел на меня, делая гримасу.
- У тебя есть склонность к охоте, - сказал он. - именно
этому ты должен учиться охоте. Ты больше не будешь говорить
о растениях.
Он выставил на секунду вперед свою челюсть, затем хитро
добавил:
- Во всяком случае, я не думаю, что нам придется это
когда-либо делать. Не так ли? - и засмеялся.
Остаток дня мы провели, бродя в разных направлениях, в
то время, как он давал мне невероятно детальные об'яснения о
гремучих змеях. То, как они гнездятся, то, как они
двигаются, их сезонное поведение, их уловки и их привычки.
Затем он продолжал разрабатывать каждый из пунктов, которые
заметил и, наконец, он поймал и убил большую змею. Он
отрезал ей голову, вычистил внутренности, ободрал, а мясо
пожарил. В его движениях была такая грация и ловкость, что
чистым удовольствием было просто находиться рядом с ним. Я
слушал его и следил за ним очарованно. Концентрация внимания
у меня была настолько полной, что весь остальной мир
практически исчез.
Есть змею было грубым возвращением в мир обычных дел. Я
почувствовал тошноту, как только начал жевать кусочек
змеиного мяса. Это было ложное отвращение, поскольку мясо
было прекрасно. Но мой желудок, казалось, был независимой
единицей. Я едва смог проглотить кусочек. Я думал, что у
дона Хуана будет сердечный приступ из-за того, как он
смеется.
После этого мы уселись для ленивого отдыха в тени скал.
Я начал работать над своими заметками, и их об'ем заставил
меня понять, что он дал мне поразительно большое количество
информации о гремучих змеях.
- Твой охотничий дух вернулся к тебе, - сказал дон Хуан
с серьезным видом. - теперь ты попался.
- Прошу прощения?
Я хотел, чтобы он уточнил свое заявление относительно
того, что я попался, но он только смеялся и повторял его.
- Как я попался? - настаивал я.
- Охотники всегда будут охотиться, - сказал он. - я сам
охотник.
- Ты хочешь сказать, что охотишься для того, чтобы
жить.
- Я охочусь для того, чтобы жить. Я могу жить повсюду
на земле.
Он указал рукой на все окружение.
- Быть охотником значит, что ты много знаешь. Это
значит, что ты можешь видеть мир по-разному. Для того, чтобы
быть охотником, нужно быть в совершенном равновесии со всем
остальным. Иначе охота превратится в бессмысленное
повседневное занятие. Например, сегодня мы поймали змейку. Я
вынужден был извиниться перед ней за то, что прервал ее
жизнь так внезапно и так окончательно. Я сделал то, что я
сделал, зная, что моя собственная жизнь так же будет
оборвана однажды тем же самым образом - внезапно и
окончательно. Так что в целом мы и змеи на одной ступеньке.
Одна из них накормила нас сегодня.
- Я никогда не понимал такого равновесия, когда я
охотился, - сказал я.
- Это неправда, ты не просто убивал животных. Ты и твоя
семья ели дичь.
Его заявление несло в себе уверенность человека,
который был там. Разумеется, он был прав. Были времена,
когда я снабжал случайным мясом дичи всю мою семью.
После колебания я спросил:
- Откуда ты узнал об этом?
- Определенные вещи я просто знаю, - сказал он. - хотя
я не могу тебе сказать, как.
Я рассказал ему, что мои тетки и дядья очень серьезно
называли всех птиц, каких я приносил, "фазаны".
Дон Хуан сказал, что он очень легко себе может
представить, как они называют "маленьким фазаном", и добавил
с комической мимикой, как они будут жевать его. Необычные
движения его челюстей вызвали во мне ощущение, что он
действительно пережевывает птицу вместе с костями и перьями.
- Я действительно думаю, чт
|
|
