ен и несомненен. Если председатель палаты депутатов в первых же своих 
словах закрывает заседание вместо того, чтобы его открыть, то, зная 
обстоятельства, в которых произошла оговорка, мы склонны считать это ошибочное 
действие не лишенным смысла. Он не ожидает от заседания ничего хорошего и рад 
был бы сразу его закрыть. Показать этот смысл, т.е. истолковать эту оговорку, 
не составляет никакого труда. Или если одна дама с кажущимся одобрением говорит 
другой: Diesen reizenden neuen Hut haben Sie sich wohl selbst aufgepatz?. [Эту 
прелестную новую шляпу Вы, вероятно, сами обделали? – вместо aufgeputzt – 
отделали], то никакая научность в мире не помешает нам услышать в этой оговорке 
выражение: Dieser Hut ist eine Patzerei [Эта шляпа безнадежно испорчена]. Или 
если известная своей энергичностью дама рассказывает: «Мой муж спросил доктора, 
какой диеты ему придерживаться, на это доктор ответил – ему не нужна никакая 
диета, он может есть и пить все, что я хочу», то ведь за этой оговоркой стоит 
ясно выраженная последовательная программа поведения.

Уважаемые дамы и господа, если выяснилось, что не только некоторые оговорки и 
ошибочные действия 
[33]
имеют смысл, но и их значительное большинство, то, несомненно, этот смысл 
ошибочных действий, о котором до сих пор никто не говорил, и станет для нас 
наиболее интересным, а все остальные точки зрения по праву отойдут на задний 
план. Мы можем оставить физиологические и психофизиологические процессы и 
посвятить себя чисто психологическим исследованиям о смысле, т. е. значении и 
намерениях ошибочных действий. И в связи с этим мы не упустим возможности 
привлечь более широкий материал для проверки этих предположений.

Но прежде чем мы выполним это намерение, я просил бы вас последовать по другому 
пути. Часто случается, что поэт пользуется оговоркой или другим ошибочным 
действием как выразительным средством. Этот факт сам по себе должен нам 
доказать, что он считает ошибочное действие, например оговорку, чем-то 
осмысленным, потому что ведь он делает ее намеренно. Конечно, это происходит не 
так, что свою случайно сделанную описку поэт оставляет затем своему персонажу в 
качестве оговорки. Он хочет нам что-то объяснить оговоркой, и мы должны 
поразмыслить, что это может означать: хочет ли он намекнуть, будто известное 
лицо рассеянно или устало, или его ждет приступ мигрени. Конечно, не следует 
преувеличивать того, что поэт всегда употребляет оговорку как имеющую 
определенный смысл. В действительности она могла быть бессмысленной психической 
случайностью и только в крайне редких случаях иметь смысл, но поэт вправе 
придать ей смысл, чтобы использовать его для своих целей. И поэтому нас бы не 
удивило, если бы от поэта мы узнали об оговорке больше, чем от филолога и 
психиатра.

Пример оговорки мы находим в Валленштейне (Пикколомини, 1-й акт, 5-е явление). 
Макс Пикколо– 
[34]
мини в предыдущей сцене страстно выступает на стороне герцога и мечтает о 
благах мира, раскрывшихся перед ним, когда он сопровождал дочь Валленштейна в 
лагерь. Его отец и посланник двора Квестенберг в полном недоумении. А дальше в 
5-м явлении происходит 
следующее:
Квестенберг Вот до чего 
дошло!
(Настойчиво и нетерпеливо.) А мы ему в подобном ослепленье Позволили уйти, мой 
друг, И не зовем его тотчас обратно – Открыть ему 
глаза?
Октавио (опомнившись после глубокого раздумья) Мне самому Открыл глаза он шире, 
чем хотелось.

Квестенберг Что с вами, 
друг?
Октавио Проклятая 
поездка!
Квестенберг Как? Что 
такое?
Октавио Поскорей! Мне надо Взглянуть на этот злополучный след И самому увидеть 
все. Пойдемте.

(Хочет его увести.) [35] Квестенберг Зачем? Куда 
вы?
Октавио (все еще торопит его) К 
ней!
Квестенберг К 
кому?
Октавио (спохватываясь) Да к герцогу! 
Пойдем!
(Перевод Н. 
Славятинского)
Октавио хотел сказать «к нему», герцогу, но оговорился и выдал словами «к ней» 
причину, почему молодой герой мечтает о мире.

О. Ранк (1910а)1 указал на еще более поразительный пример у Шекспира в 
Венецианском купце, в знаменитой сцене выбора счастливым возлюбленным одного из 
трех ларцов; я, пожалуй, лучше процитирую самого Ранка.


–
1 Ранк О. (1884-1939) – один из ведущих представителей психоанализа. Предпринял 
попытку модифицировать исходную концепцию Фрейда, выдвинув представление о 
«травме рождения». Утверждалось, что каждое человеческое существо страдает от 
самой главной травмы в своей жизни, нанесенной ему отделением от тела матери в 
момен