и анальные импульсы, конечно же, в связи с появлением зубов, 
усилением мускулатуры и овладением функциями сфинктера. Как раз об этой 
примечательной ступени развития мы узнали много интересных подробностей. Третья 
фаза – фаллическая, в которой у обоих полов мужской член и то, что ему 
соответствует у девочек, приобретает значение, которое нельзя не заметить. 
Название генитальная фаза мы оставили для окончательной сексуальной организации,
 которая устанавливается после половой зрелости, когда женские половые органы 
находят такое же признание, какое мужские получили уже давно.

Все это повторение давно известного. Не думайте только, что все то, о чем я на 
этот раз не сказал, утратило свое значение. Это повторение было нужно для того, 
чтобы перейти к сообщениям об изменениях в наших взглядах. Мы можем похвалиться,
 что как раз о ранних организациях либидо мы узнали много но– 
[381]
вого, а значение прежнего поняли яснее, что я и хочу продемонстрировать вам, по 
крайней мере, на отдельных примерах. В 1924 г. Абрахам показал, что в 
садистско-анальной фазе можно различить две ступени. На более ранней из них 
господствуют деструктивные тенденции уничтожения и утраты, на более поздней – 
дружественные объекту тенденции удержания и обладания. Таким образом, в 
середине этой фазы впервые появляется внимание к объекту как предвестник более 
поздней любовной привязанности (Liebesbesetzung). Мы вправе также предположить 
такое разделение и на первой оральной фазе. На первой ступени речь идет об 
оральном поглощении, никакой амбивалентности по отношению к объекту материнской 
груди нет. Вторую ступень, отмеченную появлением кусательной деятельности, 
можно назвать орально-садистской; она впервые обнаруживает проявления 
амбивалентности, которые на следующей, садистско-анальной фазе становятся 
намного отчетливей. Ценность этой новой классификации обнаруживается особенно 
тогда, когда при определенных неврозах – неврозе навязчивых состояний, 
меланхолии – ищут значение предрасположенности в развитии либидо. Вернитесь 
здесь мысленно к тому, что мы узнали о связи фиксации либидо, 
предрасположенности и регрессии.

Наше отношение к фазам организации либидо вообще немного изменилось. Если 
раньше мы прежде всего подчеркивали, как одна из них исчезает при наступлении 
следующей, то теперь наше внимание привлекают факты, показывающие, сколько от 
каждой более ранней фазы сохранилось наряду с более поздними образованиями, 
скрыто за ними и насколько длительное представительство получают они в бюджете 
либидо и в характере индивидуума. Еще более значительными стали данные, 
показавшие нам, как 
[382]
часто в патологических условиях происходят регрессии к более ранним фазам и что 
определенные регрессии характерны для определенных форм болезни. Но я не могу 
здесь это обсуждать; это относится к специальной психологии неврозов.

Метаморфозы влечений и сходные процессы мы смогли изучить, в частности, на 
анальной эротике, на возбуждениях из источников эрогенной анальной зоны и были 
поражены тем, какое разнообразное использование находят эти влечения. Возможно, 
нелегко освободиться от недооценки именно этой зоны в процессе развития. 
Поэтому позволим Абрахаму (1924) напомнить нам, что анус эмбриологически 
соответствует первоначальному рту, который сместился на конец прямой кишки. 
Далее мы узнаем, что с обесцениванием собственного кала, экскрементов, этот 
инстинктивный интерес переходит от анального источника на объекты, которые 
могут даваться в качестве подарка. И это справедливо, потому что кал был первым 
подарком, который мог сделать грудной младенец, отрывая его от себя из любви к 
ухаживающей за ним женщине. В дальнейшем, совершенно аналогично изменению 
значений в развитии языка, этот прежний интерес к калу превращается в 
привлекательность золота и денег, а также способствует аффективному наполнению 
понятий ребенок и пенис. По убеждению всех детей, которые долго придерживаются 
теории клоаки, ребенок рождается как кусок кала из прямой кишки; дефекация 
является прообразом акта рождения. Но и пенис тоже имеет своего предшественника 
в столбе кала, который заполняет и раздражает слизистую оболочку внутренней 
стороны прямой кишки. Если ребенок, хотя и неохотно, но все-таки признал, что 
есть человеческие существа, которые этим членом не обладают, то пенис кажется 
ему чем-то отделяемым от тела и приобретает несомненную аналогию с экскрементом,
 который 
[383]
был первой телесной частью, от которой надо было отказаться. Таким образом, 
большая часть анальной эротики переносится на пенис, но интерес к этой части 
тела, кроме анально-эротического, имеет, видимо, еще более мощный оральный 
корень, так как после прекращения кормления пенис наследует также кое-что от 
соска груди материнского органа.

Невозможно ориентироваться в фантазиях, причудах, возникающих под влиянием 
бессознательного, и в языке симптомов человека, если не знать этих глубоко 
лежащих связей. Кал – золото – подарок – ребенок – пенис выступают здесь как 
равнозначные и представляются общими символами. Не забывайте также, что я могу 
сделать вам лишь далеко не полные сообщения. Могу прибавить лишь вскользь, что 
появляющийся позднее интерес к влагалищу имеет в основном анально-эротическое 
происхождение. Это неудивительно, так как влагалище, по удачному выражению Лу 
Андреа-Саломе (1916), «взято напрокат» у прямой кишки; в жизни гомосексуалистов,
 которые не прошли определенной части сексуальног