В этом последнем пункте, 
уважаемые господа, мы не достигнем понимания, пока не подвергнем основательному 
изучению сексуальную жизнь человека и не установим при этом, что имеет право 
называться сексуальным.




[76]



ДВАДЦАТАЯ ЛЕКЦИЯ. Сексуальная жизнь 
человека


(1)
Уважаемые дамы и господа! Может показаться, что нет никаких сомнений в том, что 
следует понимать под «сексуальным». Сексуальное прежде всего – это неприличное, 
то, о чем нельзя говорить. Мне рассказывали, что ученики одного знаменитого 
психиатра попытались как-то убедить своего учителя в том, что симптомы 
истериков часто изображают сексуальные переживания. С этой целью они подвели 
его к кровати одной истеричной больной, припадки которой несомненно изображали 
процесс родов. Но он уклончиво ответил: так ведь роды вовсе не сексуальное. 
Разумеется, не во всех случаях роды – это что-то неприличное.

Я замечаю, вам не нравится, что я шучу о таких серьезных вещах. Но это не 
совсем шутка. Говоря серьезно, не так-то легко определить, что 
составляет

–
(1) Основное произведение Фрейда по этой теме – «Три очерка по теории 
сексуальности» (1905), оно в дальнейшем неоднократно переиздавалось с большим 
количеством дополнений и исправлений. Материал этой и следующей лекций взят из 
этого произведения, вызвавшего ожесточенные дискуссии среди неврологов и 
психиатров и оттолкнувшего от Фрейда многих из тех, кто прежде сочувственно 
относился к психоанализу.


[77]
содержание понятия «сексуальное». Может быть, единственно верным было бы 
сказать – все, что связано с различием двух полов, но вы найдете это бесцветным 
и слишком общим. Если вы поставите в центр факт полового акта, то, может быть, 
скажете: сексуальное – это все то, что проделывается с телом, в частности с 
половыми органами другого пола с целью получения наслаждения, и в конечном 
итоге направлено на соединение гениталий и исполнение полового акта. Но тогда 
вы в самом деле недалеки от приравнивания сексуального к неприличному, и роды 
действительно не относятся к сексуальному. Но если сутью сексуальности вы 
посчитаете продолжение рода, то рискуете исключить целый ряд вещей, которые не 
служат продолжению рода и все-таки определенно сексуальны, как, например, 
мастурбация и даже поцелуй. Но мы ведь уже убедились, что попытки давать 
определения всегда вызывают затруднения, не будем думать, что именно в этом 
случае дело обстоит по-другому. Мы подозреваем, что в развитии понятия 
«сексуальное» произошло нечто такое, что, по удачному выражению Г. Зильберера, 
повлекло за собой «ошибку наложения» («Ьberdeckungsfehler»). Но в целом ведь мы 
не совсем уж не разбираемся в том, что люди называют сексуальным.

Это то, что складывается из учета противоположности полов, получения 
наслаждения, продолжения рода и характера скрываемого неприличного, – такого 
определения будет достаточно для всех практических требований жизни. Но его 
недостаточно для науки. Потому что благодаря тщательным исследованиям, ставшим 
возможными только благодаря готовому на жертвы самопреодолению, мы 
познакомились с группами индивидов, «сексуальная жизнь» которых самым резким 
образом отклоняется от обычного среднего представления. Одни из этих 
«извращенных» ис– 
[78]
ключили, так сказать, из своей программы различие полов. Только люди одного с 
ними пола могут возбудить их сексуальные желания; другой пол, особенно его 
половые органы, вообще не является для них половым объектом, в крайних случаях 
даже вызывает отвращение. Тем самым они, естественно, отказались от всякого 
участия в продолжении рода. Таких лиц мы называем гомосексуалистами, или 
инвертированными. Это мужчины и женщины, довольно часто – но не всегда – 
безусловно образованные, интеллектуально развитые и высоконравственные, 
отягченные лишь этим одним роковым отклонением. Устами своих научных защитников 
они выдают себя за особую разновидность человеческого типа, за «третий пол», 
равноправно существующий наряду с двумя другими. Быть может, нам представится 
случай критически проанализировать их притязания. Разумеется, они не являются 
«элитой» человечества, как они любят говорить, а среди них имеется по меньшей 
мере столько же неполноценных и никчемных индивидов, сколько и у иных в 
сексуальном отношении людей.

Эти извращенные, по крайней мере, поступают со своим сексуальным объектом 
примерно так же, как нормальные со своим. Но имеется большое число таких 
ненормальных, сексуальная деятельность которых все больше удаляется от того, 
что кажется желанным разумному человеку. По разнообразию и странности их можно 
сравнить лишь с гротескными уродами, которых П. Брейгель изобразил искушающими 
святого Антония, или с давними богами и верующими, которых Г. Флобер заставляет 
проноситься в длинной процессии перед набожным кающимся грешником. Их надо 
как-то классифицировать, чтобы нам не запутаться. Мы разделяем их на таких, у 
которых, как у гомосексуалистов, изменился сексуальный объект, и на 
[79]
других, у которых прежде всего изменилась сексуальная цель. К первой группе