ость оказывать такое сильное влияние на душевную жизнь индивида и в чем
заключается душевное изменение, к которому она обязывает индивида?
Ответ на эти три вопроса является задачей теоретической психологии. Очевидно,
лучше всего исходить из третьего вопроса. Наблюдение измененной реакции 
индивида
дает материал для психологии масс; каждой попытке объяснения должно
предшествовать описание того, что должно быть объяснено.
Я привожу слова Лебона. Он пишет (стр. 165). "Самый поразительный факт,
наблюдающийся в одухотворенной толпе (psychologische Masse), следующий: каковы
бы ни были индивиды, составляющие ее, каков бы ни был их образ жизни, занятия,
их характер или ум, одного их превращения в толпу достаточно для того, чтобы у
них образовался род коллективной души, заставляющей их чувствовать, думать и
действовать совершенно иначе, чем думал бы, действовал и чувствовал каждый из
них в отдельности. Существуют такие идеи и чувства, которые возникают и
превращаются в действия лишь у индивидов, составляющих толпу. Одухотворенная
толпа представляет временный организм, образовавшийся из разнородных элементов,
на одно мгновение соединившихся вместе подобно тому, как соединяются клетки,
входящие в состав живого тела и образующие путем этого соединения новое
существо, обладающее свойствами, отличающимися от тех, которыми обладает каждая
клетка в отдельности".
Мы позволяем себе прервать изложение Лебона нашими комментариями и высказываем
здесь следующее замечание: если индивиды в массе связаны в одно целое, то 
должно
существовать нечто связывающее их друг с другом, и этим связующим звеном может
быть именно то, что характерно для массы. Однако Лебон не отвечает на этот
вопрос; он занимается исследованием перемены, происходящей с индивидом в массе,
и описывает его в выражениях, вполне согласующихся с основными предпосылками
нашей психологии глубин.
(Стр. 166). "Нетрудно заметить, насколько изолированный индивид отличается от
индивида в толпе, но гораздо труднее определить причины этой разницы.
Для того, чтобы хоть несколько разъяснить себе эти причины, мы должны вспомнить
одно из положений современной психологии, а именно: что явления 
бессознательного
играют выдающуюся роль не только в органической жизни, но и в отправлениях ума.
Сознательная жизнь ума составляет лишь очень малую часть по сравнению с его
бессознательной жизнью. Самый тонкий аналитик, самый проницательный наблюдатель
в состоянии подметить лишь очень небольшое число бессознательных двигателей,
которым он повинуется. Наши сознательные поступки вытекают из субстрата
бессознательного, создаваемого в особенности влияниями наследственности. В этом
субстрате заключаются бесчисленные наследственные остатки, составляющие
собственно душу расы. Кроме открыто признаваемых нами причин, руководящих 
нашими
действиями, существуют еще тайные причины, в которых мы не признаемся, но за
этими тайными есть еще более тайные, потому что они неизвестны нам самим.
Большинство наших ежедневных действий вызывается скрытыми двигателями,
ускользающими от нашего наблюдения".
В массе стираются, по мнению Лебона, индивидуальные достижения людей, и
благодаря этому исчезает их оригинальность. Расовое бессознательное выступает 
на
первый план, гетерогенное утопает в гомогенном. Мы скажем: психическая
надстройка, развивавшаяся столь различно у различных индивидов, рушится, и при
этом обнаруживается однородный у всех бессознательный фундамент.
Таким образом была бы осуществлена средняя характеристика индивидов,
составляющих массу. Однако Лебон находит, что у них проявляются и новые
качества, которыми они до сих пор не обладали. Обоснование этого он ищет в трех
различных моментах.
(Стр. 168). "Первая из этих причин заключается в том, что индивид в толпе
приобретает, благодаря только численности, сознание непреодолимой силы, и это
сознание позволяет ему поддаться таким инстинктам, которым он никогда не дает
волю, когда он бывает один. В толпе же он тем менее склонен обуздывать эти
инстинкты, что толпа анонимна и потому не несет на себе ответственности. 
Чувство
ответственности, сдерживающее всегда отдельных индивидов, совершенно исчезает в
толпе".
Мы, с нашей точки зрения, придаем небольшое значение появлению новых качеств.
Нам достаточно сказать, что индивид находится в массе в таких условиях, которые
позволяют ему отбросить вытеснение своих бессознательных влечений. Мнимо новые
качества, обнаруживаемые индивидом, суть проявления этого бессознательного, в
котором содержится все зло человеческой души; нам нетрудно понять исчезновение
совести или чувства ответственности при этих условиях. Мы уже давно утверждали,
что ядром так называемой совести является "социальный страх".
Некоторое отличие взгляда Лебона от нашего возникает благодаря тому, что его
понятие бессознательного не вполне совпадает с понятием о том же, принятым
психоанализом. Бессознательное Лебона содержит прежде всего глубочайшие
отличительные черты расовой души, находящейся собственно вне рассмотрения
психоанализа. Правда, мы признаем, что ядро человеческого "Я", которому
принадлежит "архаическое наследство" человеческой души бессознательно; но кроме
того, мы обособляем "вытесненное бессознательное", явившееся результатом
некоторой части этого наследства. Это понятие вытесненного отсутствует у Лебона.


(Стр. 168). "Вторая причина, -- зараза, также способствует образованию в толпе
специальных свойств и определяет их направление. Зараза представляет такое
явл