вает другим то, что ему доверили, и, разумеется, 
находит этому очень веские причины. 
    Он любит добавить свою "щепотку соли" в то, что делают или говорят другие. 
Например, когда мама читает сыну нотацию, контролирующий папа, проходя мимо, 
вставит: "Ты понял, что тебе мама сказала?" Ситуация может не иметь к нему 
никакого отношения, но он обязательно вмешается. Если такой эпизод случается с 
маленькой девочкой, она, скорее всего, переживет его как предательство, 
особенно если она папина дочка, а папа не защищает ее от разгневанной мамы. 
Вообще, контролирующий любит, чтобы его слово было последним, поэтому легко 
находит, что добавить к любому, или почти любому, разговору. 
    Он часто занимается не своими делами. Поскольку он быстро понимает, что 
происходит вокруг него, и считает себя сильнее других, то легко за все берется. 
Он уверен, что должен помогать людям организовать их жизнь. Он не осознает, что 
его действия продиктованы желанием контролировать. Занимаясь другими, он может 
контролировать, что, когда и как они будут делать для него. Это замаскированный 
способ показать собственную силу. Когда человек по-настоящему не верит в свою 
силу, он делает все, чтобы убедить других в ее существовании. Очень удобное 
средство для достижения этой цели – заниматься слабыми. 
    Контролирующий очень чувствителен, но эта чувствительность не всегда 
заметна, потому что он слишком занят доказательством своей силы. Из предыдущих 
глав мы знаем, что зависимый занимается другими, чтобы обеспечить себе их 
поддержку и помощь, а мазохист делает то же самое с целью быть хорошим и 
избежать стыда. Что касается контролирующего, то он занимается делами других 
людей, чтобы не страдать от предательства или чтобы быть уверенным, что другие 
будут отвечать его ожиданиям. Если ты находишь, что относишься к категории 
людей, которые считают своим долгом устраивать жизнь всех, кого они любят, то я 
советую тебе внимательно проверить свои мотивации. 
    Эго контролирующего легко берет верх, когда кто-то исправляет его работу: 
он не любит надзора над собой, особенно со стороны другого контролирующего. Ему 
трудно ладить с властными личностями, он считает, что они стремятся 
контролировать его. Он любит все делать по-своему и всегда находит этому 
оправдание и веские причины. Он очень неохотно признает свои страхи и не желает 
говорить о своих слабостях. С раннего детства у контролирующего появляется 
фраза: "Оставьте меня, я сам могу это сделать". Он любит все делать сам и 
по-своему, но ему хочется, чтобы другие признавали и одобряли его работу, в 
крайнем случае – хотя бы замечали ее. 
    Он не хочет показывать свою уязвимость или ранимость из страха, что 
кто-нибудь воспользуется этим для контроля над ним. При всех обстоятельствах он 
любит показать себя бодрым, смелым, сильным. 
    Он поступает по-своему почти всегда. Он говорит другим то, что они должны 
делать, но сам поступает так, как считает нужным. Вот пример. Как-то мы с мужем 
наняли одного контролирующего для ремонтных работ в доме. Я объяснила этому 
господину, что именно нужно делать и с чего, по моему мнению, ему следовало бы 
начать. Я увидела, что он со мной не согласен и что ему не нравятся мои 
указания, поскольку мастером по ремонту помещений является он, а не я. Он 
попытался убедить меня в своей правоте, не считаясь с приоритетами. Я сказала 
ему, что понимаю его точку зрения, но что мы с мужем смотрим на это иначе и 
предпочитаем, чтобы было по-нашему. "Очень хорошо", – ответил он мне. А через 
два дня я обнаружила, что он все делает по-своему. Когда я выразила ему свое 
недовольство тем, что он не выполняет моих требований, у него уже были готовы 
все оправдания. Его слово оказалось последним, потому что уже поздно было 
что-либо переделывать. 
    Я упомянула выше, что контролирующий не любит властных людей; однако он не 
замечает, как часто сам приказывает другим или, не моргнув глазом, принимает за 
них решения. Я с большим удовольствием наблюдаю за контролирующим при 
исполнении им служебных обязанностей, когда он осуществляет руководство или 
надзор в многолюдном заведении – больнице, ресторане, магазине и т.п. Он должен 
знать все, что происходит вокруг; он высказывает свое мнение без просьбы и без 
нужды; похоже, он не в состоянии удержаться от комментариев, когда другие 
что-то делают или говорят. 
    Однажды в ресторане я наблюдала, как контролирующий официант распекал 
другого официанта, по всем признакам – беглеца, и не отставал от него, без 
конца объясняя, кого и как тот должен обслуживать и вообще как себя вести. 
Беглец время от времени тайком поднимал глаза к небу в знак отчаяния. Едва я 
успела сказать мужу, что, кажется, дуэт этих двоих очень близок к взрыву ругани,
 как молодой беглец, обслуживавший наш столик, направился к нам и принялся 
рассказывать, как тяжело ему все это выносить и что он собирается уволиться в 
ближайшее время. 
    Зная природу таких травм, я не удивилась его словам. Беглец, болезненно 
переживающий опыт отвергнутого, предпочитает уйти от подобной ситуации, лишь бы 
не бередить лишний раз свою рану. Самое же интересное в этой сцене было то, что 
контролирующий не был ни начальником, ни даже более опытным официантом – одного 
ранга с беглецом, он взял на себя труд сделать последнего таким же безупречным, 
каким считал себя. Контролирующий выглядел хозяином ситуации, он действительно 
неплохо контролировал процесс обслуживания посетителей. Он был явно горд собой 
и, судя по всему, не замечал своего контролирующего поведения. Он все время 
старался продемонстрировать хозяину свои профессиональные качества, показать, 
что тот может доверять ему в любой ситуации. По его мнению, тот, другой 
официант, должен быть признателен ему за помощь. То, что мы называем контролем, 
он называет помощью. 
    Нам с мужем часто при