ологию и по-
пытаться найти его истинный смысл. Для этого попробую
ем сперва дать ответ в самых общих словах на то, чем
является чувство как нервный процесс, какие объектив-
ные свойства мы можем приписать этому процессу.
Многие авторы согласны в том, что с точки зрения
нервных механизмов чувство следует отнести к процес-
сам траты, расхода или разряда нервной энергии. Проф.
Оршанский указывает на то, что вообще наша психиче-
ская энергия может расходоваться в трех видах: «Во-
первых, на двигательную иннервацию — в форме двига-
тельного представления или воли, что составляет выс-
шую психическую работу. Вторая часть психической энер-
гии расходуется на внутреннее разряжение. Насколько
это распространение имеет характер иррадиации или про-
ведения психической волны — это составляет подкладку
ассоциации представлений. Насколько же оно влечет за
собою дальнейшее освобождение живой психической энер-
гии в других нервных волнах, оно составляет источник чув-
ства. Наконец, в-третьих, часть живой психической энер-
гни превращается путем угнетения в скрытое состояние,
в бессознательное... Поэтому энергия, превращаемая уг-
потением в скрытое состояние, есть основное условие
логической работы. Таким образом, три части психиче-

 
Психология искусства	240
ской энергии, или работы, соответствуют трем видам
нервной работы; чувство соответствует разряжению, во-
ля — рабочей части энергии, а интеллектуальная часть
энергии, особенно абстракция, связана с угнетением пли
экономией нервной и психической силы... Вместо разря-
жения в высших психических актах преобладает превра-
щение живой психической энергии в запасную» (82,
с.536—537).
С этим взглядом на чувство, как на расход энергии,
более или менее согласны авторы самых разных напра-
влений. Так высказывается и Фрейд, говоря, что аффек-
ты и чувства соответствуют процессам израсходования
энергии, конечное выражение их воспринимается как
ощущение. «Аффективность выражается, по существу,
в моторном (секреторном, регулирующем кровеносную
систему) оттоке энергии, ведущем к (внутреннему) изме-
нению самого тела без отношения к внешнему миру; мо-
торность выражается в действиях, назначение которых —
изменение во внешнем мире» (119, с. 137).
Эту же точку зрения принимали многие психологи
искусства, и в частности Овсянико-Куликовский. Несмо-
тря на то, что в своих основных представлениях он ис-
ходит из принципа экономии сил как основного принци-
па эстетики, он должен был сделать исключение для чув-
ства. По его словам, «наша чувствующая душа по
справедливости может быть сравниваема с тем возом,
о котором говорится: что с воза упало, то пропало. На-
против, душа мыслящая — это такой воз, с которого
ничего не может упасть. Вся поклажа там хорошо по-
мещена и скрыта в сфере бессознательного... Если бы
чувства, нами переживаемые, сохранились и работали
в бессознательной сфере, постоянно переходя в созна-
ние (как это делает мысль), то паша душевная жизнь
была бы такой смесью рая и ада, что самая крепкая
организация не выдержала бы этого непрерывного сце-
пления радостей, горестей, обиды, злобы, любви, зави-
сти, ревности, сожалений, угрызений, страхов, надежд
и т. д. Нет, чувства, раз пережитые и потухшие, не по-
ступают в сферу бессознательного, и такой сферы нет в
душе чувствующей. Чувства, как сознательные по пре-
имуществу процессы психики, скорее тратят, чем сбе-
регают душевную силу. Жизнь чувства — расход ду-
ши» (79, с. 24-26).
 
250	Л. С. Выготский. Психология искусства
Для того чтобы подтвердить эту мысль, Овсянико-
Куликовский подробно показывает, что в нашей мысли
господствует закон памяти, а в нашем чувстве за-
кон забвения, и за основу для своего рассмотрения
берет самые яркие и высшие проявления чувства, имен-
но аффекты и страсти... «Что аффекты и страсти пред-
ставляют собою расходование душевной силы, это не
мо