я 
Мышкина о счастье, любви ко всем людям, ко всей природе, потом повторит старец 
Зосима.
    Здесь мы подошли к глубоко интимным переживаниям верующего человека пред 
лицом болезни. И вывод этот имеет значение не только для больных эпилепсией, но 
и для других болезненных форм. Депрессия обрекает больного на сознание 
безнадежности, уныния, преувеличенного чувства (стыда?) за свои грехи, с 
мыслями о самоубийстве. Раскрывая больному болезненное, "природное" 
происхождение этих мыслей. духовник должен помогать врачу, вооружать больного 
на борьбу с этими мыслями и намерениями, раскрывать их греховный характер, 
напоминать, что верующий человек не может подчиняться унынию и, тем более, 
думать о самоубийстве. Принятие и терпеливое несение креста в недели и месяцы 
депрессии, если она не уступает лечению, — единственно верный путь. Также и 
больным в противоположном маниакальном состоянии, с переоценкой своих 
возможностей, с солнечным, безоблачным настроением, с наплывом горделивых идей 
и реформаторских, паранойяльных, бредовых планов надо помогать сохранять 
самокритику, призывать к смирению и раскаянию в своих безрассудных поступках во 
время болезни. Восстановление критики к болезни будет симптомом выздоровления — 
психического и духовного, как это было в последние годы жизни с Дон-Кихотом, 
который отбросил все свои бредовые планы о рыцарских подвигах, принес покаяние 
за свои безрассудные путешествия и закончил жизнь в душевном мире. Итак, на 
примере болезни Ф. М. Достоевского — князя Мышкина, — выявилось в полной мере 
значение борьбы за сохранение критическою отношения к болезни, духовного ядра 
личности и глубины покаяния.
    Пока у больного это сохраняется, можно говорить о духовном здоровье даже 
при наличии душевной болезни, если она не мешает больному сохранять основные 
признаки "духа в человеке" (по Еп. Феофану):
1. жажду Бога, стремление к нему,
2. благоговение и страх Божий,
3. совесть. приводящую человека к покаянию.
При этих условиях болезнь душевная, даже и врываясь в область духовных 
переживаний, может сохранить больного от ложной нездоровой мистики, от бреда, 
от прелести (о чем речь в следующих главах).
    Видимо этот вопрос о сохранении духовного ядра личности в болезни и 
критического к ней отношения Ф. М. Достоевскому представлялся столь важным, что 
он в поисках образа положительного героя, с целью "воскресить и восстановить 
человека", остановился на человеке больном. Именно потому творчество 
Достоевского и обладает такой силой психотерапевтического воздействия на 
больных и духовно возрождающего влияния на всех людей.
    К этому вопросу мы еще ни один раз вернемся при описании других проявлений 
психических заболеваний, в частности навязчивых и хульных мыслей, бредовых идей 
воздействия и галлюцинаций (в главах о шизофрении, паранойе и истерии).
      * Примечание: следовательно в этой главе не рассматриваются те случаи, 
когда эпилептические приступы развиваются в структуре какого-либо органического 
заболевания головного мозга (менингитов, эниефалитов, травм, опухолей, 
артероссклерозе и тд), т. е. являются лишь симптомами этих заболеваний, и 
потому нередко имеют общее название симптоматические, эпилепсии.
     † Примечание эта встреча быт как раз в периоде после очередного припадка у 
46 летнего Дocтoeвcкoгo и не помешала ей тогда, 20 летней девушке, через месяц 
принять его предложение о браке
    
    ??
    
    ??
    
    ??
    
    ??
    
    
    
    
    25