магические слова пациентка брошена в юное, зависимое состояние разума, но в то 
же самое время вынуждена признать независимость, изобретая те самые слова, 
которые могут успокоить ее.
Глава 68. Как быть палачом любви 
Мне не нравится работать с пациентами, которые влюблены. Наверное, всему виной 
зависть — я тоже нуждаюсь в волшебстве. Наверное, это происходит потому, что 
любовь и психотерапия принципиально несовместимы. Хороший терапевт сражается с 
мраком и алчет озарения, тогда как романтическая любовь подкрепляется тайнами и 
разрушается обследованием. Я ненавижу быть палачом любви.
Парадокс: хотя эти строки, открывающие «Палача любви», говорят о моих 
трудностях при работе с влюбленными пациентами, тем не менее именно они 
побудили многих влюбленных пациентов проконсультироваться со мной.
Конечно, у любви немало форм, и эти строки относятся только к тому особенному 
типу любовного эксперимента: ослепляющее, измученное, завороженное состояние 
разума, целиком и полностью овладевающее личностью.
Обычно подобное ощущение восхитительно, но временами безумная страсть вызывает 
больше страданий, чем удовольствия. Иногда любовь недостижима: например, когда 
одна или обе стороны состоят в браке и не желают разрушать его. Иногда любовь 
безответна: один любит, а другой избегает контакта или хочет только секса. 
Иногда предмет любви совершенно недоступен: учитель, бывший терапевт, супруг 
подруги. Часто любовь настолько поглощает, что он/она посвящает все свое время, 
ожидая короткого взгляда любимого/ой, при этом игнорируя все остальное: работу, 
друзей, семью. Любовник/ца, состоящий/ая в связи на стороне, может уйти от 
своего/ей супруга/и, может избегать близости для того, чтобы утаить секрет, 
может отказываться от супружеской терапии, может намеренно осложнять 
супружеские отношения только для того, чтобы нивелировать свою вину и оправдать 
связь.
Какими бы разнообразными ни были обстоятельства, опыт всегда один и тот же: 
любящий идеализирует любимую, обуян ею, часто не желает ничего, кроме как 
провести остаток жизни, наслаждаясь ее близостью.
Для того чтобы развить эмпатические отношения с влюбленными пациентами, вы не 
должны терять из вида то, что их чувства совершенно чудесны: восторженное 
блаженное слияние; растворение одинокого «я» в восхитительном «мы» может быть 
одним из величайших переживаний в жизни пациента. В таких случаях рекомендуется 
показывать, что вы понимаете состояние их души, воздерживаясь при этом от 
критики золотого ореола, окружающего их возлюбленного.
Никто никогда еще не выразил эту дилемму лучше, чем Ницше, который, вскоре 
после того, как «очнулся» от страстной (но целомудренной) любовной истории с Лу 
Саломе, написал:
«Однажды воробей пролетел надо мной, и… мне показалось, что я видел орла. 
Сейчас весь мир занят тем, что доказывает мне, насколько я не прав — существует 
даже должный европейский слух об этом. Ну, кто же более не прав? Я, «обманутый»,
 как говорят они, из-за крика этой птички проживший целое лето в высшем мире 
надежды — или те, кого никто не обманывает?»
Так что следует быть очень деликатным с чувством, позволяющим парить в «высшем 
мире надежды». Цените наслаждение пациента, но помогайте ему приготовиться к 
его концу. А конец всегда наступает. У романтической любви есть одна истинная 
особенность: она никогда не остается — эфемерность является частью природы 
ослепленного любовного состояния. Но будьте осторожны, пытаясь приблизить его 
гибель. Не пытайтесь соперничать с любовью (как и с сильными религиозными 
убеждениями) — эти поединки вам не выиграть (а определенно существует сходство 
между влюбленностью и ощущением религиозного экстаза: один пациент рассказывал 
мне о своем «состоянии Сикстинской капеллы», другой описывал свою любовь как 
божественное непреходящее состояние). Будьте терпеливы — позвольте клиенту 
обнаружить и выразить понимание нерациональности его чувств или разочарование в 
своем возлюбленном/ой. Когда подобные проявления возникают, я очень тщательно 
запоминаю слова пациента. Если и когда он снова вступит в такое состояние и 
будет идеализировать возлюбленного, я смогу напомнить ему эти слова.
В то же самое время я исследую этот опыт так же глубоко, как и любое другое 
эмоциональное состояние. Я говорю такие вещи, как: «Как это чудесно для вас… не 
правда ли, это все равно, что снова вернуться к жизни? Легко понять, почему вы 
не хотите отказаться от этого. Давайте посмотрим, что любовь позволила вам 
сейчас почувствовать?.. Расскажите мне о вашей жизни за несколько недель до 
того, как это чувство нахлынуло на вас. Когда вы в последний раз испытывали 
любовь, подобную этой? Что случилось с тем чувством?»
Гораздо выгоднее фокусироваться на состоянии влюбленности, чем на объекте любви.
 Именно это ощущение, эмоциональное состояние любви столь непреодолимо. Фраза 
Ницше «Любят свое желание, а не желаемого» — оказалась очень ценной для меня в 
процессе работы с пациентами, терзаемыми любовью.
Так как большинство людей знает (хотя и пытается не знать этого), что чувство 
не будет длиться вечно, я пытаюсь аккуратно привнести некую долгосрочную 
перспективу, дабы помешать пациенту принять любое необратимое решение на основе 
чувств, которые, возможно, окажутся быстротечными.
Выясните цели терапии в самом начале ваших встреч. Какого рода помощь 
необходима. Очевидно, есть нечто дисфункциональное в ощущении пациента, иначе 
он бы с вами не консультировался. Просит ли пациент помощи для выхода из 
отношений. Я часто вызываю образ весов и интересуюсь соотношением удовольствия 
и неудовольствия (или счастья и несчастья), доставляемых отношениями. Подчас 
листок с подсчетом помогает проиллюстрировать соотношение, и я прошу пациентов 
заполнить колонку, по нескольку точек в день, отмечая то количество раз, когда