и 
настойчивы, самостоятельны, не любят жаловаться на невзгоды, не ищут у 
окружающих поддержки, у них очень редки нервные срывы.
    Люди со слабым типом нервной системы, наоборот, обладают низкой 
работоспособностью, нерешительны, стараются избежать ответственности, трудных 
положений; обычно им свойственно чувство собственной неполноценности, они не 
умеют отстаивать своих убеждений и легко попадают под чужое влияние; у них 
часты нервные срывы.
    Со времени первых исследований И.П. Павлова хорошо известна и многократно 
подтверждена зависимость развития экспериментального невроза от типа высшей 
нервной деятельности. Если состояние психической дезадаптации определяется 
пределом обратимого напряжения интегративных способностей, обусловленных 
индивидуальными особенностями личности, пределом ее выносливости, 
функциональной устойчивостью (Небылицын В.Д., 1976), если пределы 
энергетического гомеостаза, резистентность организма в условиях длительного 
напряжения зависят от психического статуса человека и его эмоциональной сферы, 
если на уровне психического управления выделение информации из сигнала 
совершается в субъективной форме, в категории личностного к нему отношения и 
при этом присущие личности механизмы психологической защиты определяют уровень 
реагирования, то, естественно, во всей проблеме развития пограничных состояний 
анализ причинно-следственных отношений не может вестись в отрыве от личностной, 
дифференциальной психологии.
    Несмотря на описательную, феноменологическую очевидность роли 
индивидуальных психологических особенностей человека для возникновения 
состояний психической дезадаптации, конкретных объективно-научных данных, 
которые объясняли бы сущность феномена, пока не имеется. Как справедливо 
отметил К.К. Платонов (1978), пока еще нет определения понятия личности, 
приемлемого представителями разных конкретных наук. В его определении личность 
— это человек как субъект переживания, познания мира и активного отношения к 
нему, проявляющегося в его деятельности. Одним из основополагающих тезисов 
отечественной медицинской психологии является положение, согласно которому при 
объяснении любых психических явлений у человека личность выступает как воедино 
связанная совокупность внутренних условий, через которые преломляются внешние 
воздействия (Рубинштейн С.Я., 1957). Понятия «психические явления», 
«психическое отражение» относятся и к человеку, и к животным, но понятия 
«сознание», «личность» — только к человеку. Из шести уровней внутренних условий,
 опосредующих внешние воздействия, выделенные К.К. Платоновым для объяснения 
индивидуальной реакции человека при взаимодействии со стимулом, четыре уровня 
(за исключением личностного и социального) присущи и животным, однако эти 
уровни отражают только биологические свойства индивида.
    Излишняя схематизация и упрощенчество при попытках характеризовать 
особенности психологической реактивности человека терминами классического 
учения о высшей нервной деятельности в значительной мере дискредитировали 
правильную идею и несколько затормозили дальнейшее научное развитие этого 
важного вопроса. Наличие индивидуальной вариабельности в микроструктурной 
организации коры головного мозга человека, его биохимическая индивидуальность, 
неповторимые особенности организации белково-липидных макромолекулярных 
комплексов — все это является материальной основой индивидуальных свойств 
высшей нервной деятельности человека. Кроме того, огромное значение имеет и 
специфическая личностная организация, являющаяся производным от генетически 
заданных церебральных особенностей личности и ее «социально-биографической 
траектории» (Дубровский Д.И., 1971), т.е. того персонального комплекса внешних 
воздействий, взаимодействие которых составляет жизненный путь данной личности. 
Хранимая личностью информация, выражающая ее жизненный опыт, свойственные ей 
особенности эмоциональной и интеллектуальной оперативности, все ее высшие 
психологические установки так или иначе фиксированы, воплощены в специфические 
нейродинамические организации мозговых систем и ее элементов. Они включают в 
себя и биохимический, и структурный уровень, отражая материальные структуры и 
процессы головного мозга данного человека, что в определенном приближении может 
быть адекватно психологическому описанию личности.
    Человеческая личность — интегральная целостность не только биогенных, 
психогенных, но и социогенных элементов. Последние как комплекс устойчивых 
свойств индивида, влияющих на его поведение (социальное, межличностное, 
личностное), как его субъективное «Я» являются интегральным выражением всех 
нижележащих уровней, определяющих индивидуальность. Реакции на психогенные 
воздействия в какой-то мере зависят от характеристики индивида по шкале 
экстраверсия — интроверсия. H. Eysenck, S. Eysenck (1976) ввели понятие 
«невротизм», тесно связанное с личностными особенностями эмоциональной 
лабильности. Личности с высоким уровнем невротизма отличаются сильными и 
длительными проявлениями эмоционального напряжения при стрессогенном 
воздействии, более высокий уровень невротизма наблюдается среди интровертов. 
Однако такая типизация личностей, основанная только на психологическом анализе, 
недостаточно совершенна и не имеет нейрофизиологического базиса. 
Психологическая школа А.Н. Леонтьева (1972) основной упор в этой проблеме 
переносит на исследование функциональных свойств нервной системы, на 
соотношение этих свойств. Только на такой конкретной научной основе возможна 
типизация личностей.
    В существующих определениях «силы» нервной системы и методах ее диагностики,
 как полагал В.Д. Небылицын (1976), смешаны представления о разных функциях 
нервной ткани: функции генерации мозговыми структурами нервного процесса